Только Рэнди был, кажется, единственным в Лос-Анджелесе человеком, у которого в машине не было телефона. Оглядевшись про сторонам, Коул понял, что не стоит пороть горячку. До дома осталось всего ничего.
Через несколько минут он уже съехал с шоссе, направляясь к узкому каньону, который выводил прямо к их дому. Фрэнк настаивал на том, чтобы обосноваться в Калифорнии, объясняя это тем, что это удачный штрих к образу Калифорнийского Ковбоя, но Рэнди с Коулом были убеждены: таким образом он прежде всего хотел утереть нос нашвиллской музыкальной общественности, столько лет оставлявшей его и его семью без внимания.
Коулу тогда продемонстрировали десятка полтора домов, и выбрал он тот, вокруг которого был сад, а когда договор был подписан, даже внутрь не зашел. Здесь, естественно, были и бассейн, и теннисный корт, и вид на ночной Лос-Анджелес. Они обосновались здесь, сажали деревья, поливали их, ни дня не проходило, чтобы кто-то не сказал: «Просто здорово, что мы здесь оказались». Но в глубине души каждый понимал, что Калифорния никогда не станет им родной.
До дома оставалось порядка мили, но тут вдруг мотор закашлял, поперхнулся и заглох.
– Сукин сын! – Коул в сердцах стукнул кулаком по рулю. – Еще милю потерпеть не мог?
Поставив тормоза на нейтралку, он открыл дверцу и вышел, бросив сначала ищущий взгляд на дорогу, а потом на часы. Он управился быстрее, нежели предполагал, поэтому надежды на то, что его хватятся раньше чем через пару часов не было. Навстречу ему мчался красный «БМВ». Он помахал рукой. «БМВ» пронесся мимо, словно его не заметив. За ним проследовал «Мерседес», потом еще один «БМВ». Оба водителя прореагировали так же, как первый.
Чтобы убить время, Коул подошел к машине и поднял капот. О работе мотора он имел почти такое же представление, как о бифштексах, которые у Дианы получаются на редкость сочными.
Но тут его осенило. Дело-то вовсе не в моторе. Рэнди же предупреждал его, что бензина на весь путь не хватит. Он даже сунул ему в карман какие-то деньги, потому что знал: у Коула наличных не бывает никогда.
Коул растерянно хлопнул себя по правой ноге, пытаясь определить, выдержит ли она пеший переход. К тому времени, когда он наконец добрался до железных ворот с кирпичными столбами, он это выяснил. Последние ярдов сто он не шел, а прыгал на левой. Застонав, он прислонился к столбу, в который был вмонтирован интерком.
Ответил ему мужской голос.
– Чем могу помочь?
– Марти, это Коул. Пришли кого-нибудь за мной.
– Марти здесь больше не работает. Я вместо него... Меня зовут Роджер.
Снова Фрэнк за свое. Работники здесь менялись быстрее, чем Коул успевал запомнить их имена.
– Рад познакомиться, Роджер. Будьте добры, пришлите за мной кого-нибудь. Пешком я не дойду.
– Вы от какой-то газеты?
– Я – Коул Вебстер, – повторил он медленно, стараясь не раздражаться. – Я здесь живу.
– Этого не может быть. Мистер Вебстер приехал домой... – Сообразив, что сейчас скажет лишнего, он осекся. – Впрочем, это неважно.
Коул открыл было рот, чтобы сказать, что он не может одновременно находиться и перед, и за воротами, но тут вдруг понял, что некий смысл здесь просматривается. Наверное, Рэнди каким-то образом попал домой раньше его. А те, кто был нанят на работу после аварии, считали, что Рэнди – это Коул.
– Позвоните в дом. Мне надо с ним поговорить.
– Это невозможно.
– Почему?
– Потому что в настоящее время мистер Вебстер не располагает временем. Он не может...
В настоящее время не располагает временем? Да где Фрэнк откопал такого?
– Тогда вызовите Фрэнка.
– Он тоже занят, – ответил вышколенный Роджер. – Вы, наверное, репортер, да? Мистер Вебстер просил вам передать...
– Белинда здесь? – прервал его Коул.
– Да, – ответил он неохотно.
– Тогда, может быть, вы хотя бы ее позовете?
– Мне очень жаль, но...
– Черт подери! – заорал Коул. – Либо позовите ее к телефону, либо... – Он замолчал, переводя дыхание. Этот тип ни в чем не виноват, он просто выполняет указания Фрэнка. – Полагаю, работа вам нравится и вам не захотелось бы ее потерять?
– Естественно.
– Отлично. Но это обязательно произойдет, если вы через пять минут за мной не приедете. Подумайте хорошенько, Роджер. Стоит ли так рисковать?
Последовала долгая пауза.
– Я попробую что-нибудь для вас сделать. Коул отошел от интеркома и, усевшись на землю, стал массировать себе ногу. В сущности, он торчит здесь из-за совсем уж дурацкой ссоры между Фрэнком и Рэнди, случившейся после того, как Рэнди потерял электронную карточку-ключ от ворот. Рэнди тогда гордо отказался от дубликата и мог входить, только позвонив привратнику.
При других обстоятельствах Коул посмеялся бы. Как же, его не пускают в собственный дом! По крайней мере, он нашел бы забавным то, что пытается попасть туда, куда на самом деле попадать-то не хочет. Да, вечная путаница, нагромождаемая Фрэнком из самых добрых побуждений.
На самом деле забавным, вернее, странным было то, как легко Коул привык к тому образу жизни, который был ему так чужд. Он вырос в условиях самых простых и непритязательных, а теперь не только знал, как едят омаров, а как – устриц, но в глубине души даже гордился этим знанием. И сам не мог понять, как так получилось, что это стало для него важно.
До того как появилась Белинда, он в свободное от гастролей и выступлений время заводил интрижки с самыми знаменитыми голливудскими звездами, смысл жизни которых заключался в том, чтобы как можно больше демонстрировать себя обществу. Он ходил во все фешенебельные рестораны и модные ночные клубы. Но скоро все это ему наскучило. Коул выяснил, что ничуть не приятно танцевать с той, которая интересуется не тобой, не танцем, не вашей беседой, а тем, кто и как на нее смотрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84