Она заговорила и сама не узнала свой голос. Так он был искажен ненавистью и злобой… Она задала всего один лишь вопрос:
— Как ты на это смог решиться?
— Потому что Тони Валентино — мой сын.
Эмма Гиннес стояла на самом краю высокого утеса и вглядывалась вниз. Невеселые мысли обуревали ее. Она проиграла. И это было совершенно очевидно. Лопнули ее самые заветные мечты, развеялись, словно дым, и унеслись по ветру. Даже солнце, освещавшее ее сейчас, казалось, смеялось над ней. Чайки в небе тоже хохотали над ее поражением. И даже волны прибоя насмешливо шипели и брызгали пеной на нее; Малибу выбросил ее, словно ненужную куклу. Как назло, Эмма сейчас была на самом красивом месте побережья, там, где величественные горы встречались с лазурным океаном. И словно контрастным пятном на этом великолепии была она, униженная и изгнанная, одинокая, всеми брошенная и никому не нужная.
Ветер чуть шевелил ее короткую юбку, словно обнимал ее в прощальном привете, шевелил волосы. Интересно, она правильно оделась в этот час? В час, когда она убьет себя. Ну хоть единственный раз в жизни ей удалось одеться как надо? Но некому было ответить на ее вопрос. Да и кому теперь это было нужно? Ей? Зачем?..
А внизу резвились виндсерфингисты. До Эммы долетели их веселые голоса. Боже! Как же она им завидовала! Их крепким, загорелым телам, сильным мускулам и беззаботным мыслям.
Сама же Эмма стояла перед воротами в царство дьявола, вся преисполненная ненависти и лютой злобы к тем, кто победил ее. Эмма сделала шажок вперед, к кромке обрыва. Жители Малибу заканчивали свои дела и собирались куда-то. В гости, на пикник, в кино…
В голове у Эммы снова с удесятеренной силой заиграл «Тангейзер» Вагнера. Она даже стала кивать головой в такт музыке. Ну надо же такому приключиться! Тони Валентино оказался сыном Латхама. Его наследником. Ему перейдут все отцовские миллионы, он унаследует киностудию. Она ничего не смогла с ним сделать. Он оказался ей не по зубам. И в будущем она ничего не сможет с ним сделать. Теперь Эмма знала это точно. А Тони будет продолжать наслаждаться жизнью, будет любить свою Пэт Паркер. Его мечты осуществятся, а ее нет…
Внезапно Эмма засмеялась. Она смеялась над шуткой, которую уготовила ей судьба, превратив всю ее жизнь в конечном итоге в дешевый фарс. Ее даже не преследовали, просто выставили за дверь, как нашкодившую прислугу. Что же, они приняли свое решение. Теперь и она примет свое. Это единственное, что ей оставалось в этой жизни. И пожалуй, впервые она сделает все от чистого сердца. Эмма еще на шажок придвинулась к бездне. Осторожно взглянула вниз, на острые камни, рассыпанные у подножия утеса. Это будет больно? — вдруг подумала она в испуге. И снова рассмеялась: разве так уж важно будет знать, больно это или нет, когда ее уже не будет?
Эмма с сомнением вновь посмотрела вниз. Пожалуй, она будет долго биться об острые края скалы, пока не настанет сладостный миг забвения. И вдруг осознала, что подошла к решению стоящей перед ней проблемы чисто профессионально. Чтобы не пораниться о стены утеса, ей необходимо разбежаться и далеко прыгнуть. Эмма оглянулась через плечо на лужок, аккуратно подстриженный газонокосилкой. Для разбега места вполне достаточно. А как она прыгнет? Будет ли это прыжок в высоту или в длину? В школе, во время занятий физкультурой, у Эммы было плохо и с высотой, и с длиной. Она даже заскрежетала зубами, вспомнив сейчас лица ее подруг, легко выигрывавших у нее состязания по силе и ловкости…
А, может, пистолет? Тогда все было бы много проще…
Нет, так можно долго перебирать способы рассчитаться с этим негостеприимным миром… Она представила себе, как кто-то со стороны сейчас насмешливо наблюдает за ее метаниями. За тем, как она все-таки решившись, разбегается, тяжело бежит по лужку. Ветер вздувает ее короткую юбку и выставляет ее толстые ляжки на их обозрение. Как она, нелепо взмахнув руками и поджав ноги, сначала взлетает вверх, а потом медленно начинает падать вниз, все убыстряя падение. Как бьется руками и ногами о неровные стены утеса, как беспорядочно кувыркается.
Черт! Она не доставит такого удовольствия никому, кто сейчас может ее увидеть. Она умрет красиво. Она разбежится и расправит руки словно крылья в своем последнем полете. Она услышит приветственный шепот ангелов, успокаивающих ее на пути в вечность…
Эмма забылась и попыталась сделать это в реальности. Ей почти удалось, но она не заметила обычный садовый шланг, который садовник оставил для того, чтобы вечером полить газон. Споткнувшись о него, Эмма не смогла удержать равновесие, упала и покатилась вниз к обрыву, тщетно пытаясь за что-нибудь уцепиться. Она падала вниз вовсе не как ласточка, красиво раскинув руки. Она скакала по неровным стенам, оставляя на них кровавые следы. Больше всего она была похожа сейчас на большую, неправильной формы картофелину, выроненную кем-то из рук.
Ее последняя воля в завещании разносились в тишине каньона Малибу.
— А, чтоб вас всех…
Эпилог
Огромная луна висела над пляжем, заливая все серебряным светом. Звезды в бездонном черном небе ослепительно сияли. Они шли по влажному песку вдоль берега океана. Темные, немного сумрачные горы возвышались над Малибу, придавая всей картине величественный вид. Из пустыни доносились вой шакалов, рев других зверей, извещавший всех и вся в округе о том, что они существуют, что они любят, что они поют. Тони и Пэт постояли некоторое время, внимая ликованию животного мира, потом снова медленно побрели дальше.
— Я вспоминаю, как все было здесь, когда мы впервые встретились на пляже, — тихо произнесла Пэт, беря Тони за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159