— Примите соболезнования: ваша мать скончалась…
Кит не знала, что сказать.
— А теперь улыбнитесь! — Он щелкнул фотоаппаратом, ослепив ее вспышкой.
Когда Кит влетела в дверь вместе с рок-звездой, также старавшейся отбиться от фотографов, из-за красной шторы; отделявшей Виновников торжества от прочих гостей, выглянул Девин Лоу:
— Сюда, Кит, скорее!
— Девин! — Кит облегченно перевела дух.
— Народищу! — Девин ухмыльнулся. — Огромная толпа репортеров, остальные — друзья, съемочная группа, знаменитости и просто зрители.
— То есть как зрители? — удивленно переспросила Кит.
— А от кого же мы узнаем, хорош ли наш товар?
— Или плох, — вмешался Ренди Шеридан. — Хэлло, Кит.
Ты как всегда восхитительна!
— Хэлло, Ренди. — Она без особого энтузиазма позволила ему поцеловать ее в щеку.
— Я надеюсь на лучшее, — осторожно сказал Шеридан. — Пресса ждет сенсации, и мы не должны ее разочаровать. Ну что ж, пора: уже девятый час…
— Начинаем, Девин. — Кит старалась не показывать, насколько она взволнована.
— Постой! — Девин встревоженно оглянулся. — А где мэр?
Придется еще немного потянуть.
— Не больше пяти минут! — распорядился Шеридан и исчез, а Девин принялся оглядывать вестибюль, выискивая мэра.
Но тут Кит схватила его за руку:
— Верена здесь?
— Здесь. Какая-то сволочь из «Энтертеймент тудей» уже взяла у нее интервью.
— Этого еще не хватало!
— Ладно, Бог с ним. Верена, наверное, наверху, а где Брендан? Он не приехал с тобой?
— Брендан подъедет позже, — солгала Кит, — Я пока тоже пойду наверх.
— А я останусь здесь. Вот твои места. — Девин сунул ей два билета.
Кит зашагала к главной лестнице. Фойе было забито людьми: одни протискивались к залу, другие кружили вокруг знаменитых актеров и телеведущих, образуя оживленные группки. В углу репортеры отлавливали зазевавшихся и брали одно интервью за другим, а посередине возвышалась рождественская елка с украшениями, вся залитая светом.
Мигание светильников заставило публику заторопиться в зал, но Кит продолжала стоять неподвижно, глядя, как пустеет фойе. Таких красивых старомодных кинотеатров уже давно не строили — теперь это было слишком разорительно. «Последний шанс», пожалуй, также старомоден. Оставалось уповать на то, что он не окажется таким же разорительным.
— Позвольте, я проведу вас на ваше место, мэм, мы начинаем. — Подошедшая к ней билетерша протянула руку и зажгла фонарик, но Кит только покачала головой и отошла. Оглядевшись в последний раз, она легко взбежала по ступенькам.
Добравшись до верхнего балкона и найдя свое место, Кит увидела, как, раздвинувшись, красный занавес обнажил темный экран, и на нем появились четкие белые буквы: «„Кит Ренсом продакшн“, фильм Джея Скотта». Затем, когда на экране возникло имя Брендана, послышались робкие аплодисменты.
У Кит перехватило дыхание. Она посмотрела на часы: вряд ли ей удастся высидеть два часа. Брендан, конечно же, не появится. Что за малодушие! Как он смеет взваливать на ее плечи такой груз?
На экране появилось лицо Верены крупным планом.
— Ничего не слышу. Что она сказала? — спросила женщина сзади. А ведь Кит предупреждала, что звук записан плохо!
Она вскочила и бросилась вниз, твердо решив не возвращаться в зал. Увидев телефонную кабинку, она вошла туда и уселась на откидное сиденье. Ждать оставалось еще час и пятьдесят минут.
Неожиданно Кит сняла трубку и набрала номер справочной. Узнав телефон больницы «Маунт-Синай», она попросила Либерти Адамс.
— Алло!
— Привет, Кит. — Либерти узнала ее голос — маленькая, но победа.
— Как ты там? Может, я звоню не вовремя?
— В самый раз. У меня все отлично, а как ты? Разве ты не в «Радио-Сити»?
— Да, но…
— Понятно. Решила сделать пару звонков?
— Мне страшно оставаться в зале.
— Могу себе представить!
— Как твоя малышка?
— Красавица! И такая забавная!
— А как ты?
— Чувствую себя счастливейшей женщиной на свете.
— Я тебе завидую.
— У тебя есть свои дети — фильмы, которые ты сделала.
— Примерно то же я слышала сегодня от Брендана…
— Правда? Вот видишь, какие у тебя умные друзья! Знаешь, что прислал мне Брендан в честь рождения ребенка?
Крохотную елочку с настоящими шариками и разноцветными лампочками.
— Я так и не сказала ей, что люблю ее. А потом она умерла.
— Не переживай так: Китсия знала, что ты ее любишь. И вообще она не хотела, чтобы на тебя давило чужое мнение.
Даже ее.
Внезапно Кит услышала в трубке какие-то непонятные звуки.
— Либерти, что случилось?
— Извини. Мне принесли дочь.
— Я загляну к тебе сегодня, ладно?
— Ждем не дождемся, тетя Кит. Удачи! — Либерти повесила трубку.
Кит долго сидела неподвижно, и вдруг ее взгляд упал на часы: четверть одиннадцатого! Отчего-то ей захотелось еще раз увидеть последнюю сцену фильма, и она побежала вниз.
Слезы Джадда Хайнса на могиле сына. Лейси стоит неподалеку, глаза ее сухи. Лицо Брендана тает в темноте. Белые буквы через весь экран: «Фильм посвящен Китсии Рейсом».
Только тут Кит поняла, как ей не хватает матери. Она вспомнила рассказ Либерти: жара в плавильной, поток раскаленной бронзы, пепел. Неужели это все, что осталось от матери? Ее глаза наполнились слезами. Она оглянулась: Брендан, Верена, где вы?
Зажегся свет, но в зале стояла гробовая тишина; двое зрителей медленно брели к выходу, повесив головы.
Фильм провалился! У Кит перехватало дыхание, и она в отчаянии упала в пустое кресло.
И тут раздались дружные аплодисменты шести тысяч пар рук. Зал затрясся от восторженного рева. Луч прожектора заскользил по рядам, и все стали оглядываться туда, где, выхваченные пятном света, стояли Брендан и Верена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134