..
— Вполне серьезно, мадемуазель. Я чувствую, что вы любите животных. — Он уже отвернулся на дорогу, демонстрируя в профиль медальный горбатый нос и губы...
— Да, конечно, мсье. Но... — Нет, уж лучше я не буду смотреть на эти губы... — Но у меня кошка, с ней не нужно гулять!
На самом деле никакой кошки у меня давно нет, а синеглазые брюнеты встречаются чаще, чем блондины с карими очами, зачем-то подумала я. И вообще, зря я не купила сигареты...
— Я тоже люблю кошек. Но, — он виновато вздохнул, — у меня аквариум с золотыми коллекционными рыбками. А кошка и рыбки, сами понимаете...
— Между прочим, у меня в детстве были одновременно и рыбки, и кошка. Ночами она пила воду из аквариума, чтобы удобнее было достать их оттуда.
— Умненькая кошка. Вот мы и приехали... Это мой дом. — Он припарковал машину.
На первом этаже его дома помещалась булочная, а на соседнем доме я увидела вывеску «Срочная химчистка».
Глава 4, в которой приемщица раскрыла книгу
— Ваше имя? — строго спросила приемщица, раскрыв толстую разлинованную книгу.
— Софи Норбер, — сказала я.
— Виктор Пленьи, — одновременно со мной произнес он.
Приемщица поморщилась.
— Не путайте меня, мсье. Плащ дамский, стало быть, Софи Пленьи?..
— Норбер, мадам, — уточнила я, сделав вид, что не замечаю, как молниеносно и откровенно смутился мой новый знакомый.
— А по-моему, Софи Пленьи звучит лучше. Несомненно, приемщице понравилось замешательство клиента, и она решила продлить себе удовольствие. — Вы не находите, мсье?
— У вас тонкий вкус, мадам, — вывернулся тот. — Вы не пробовали писать стихи?
— Ха! — сказала приемщица. — Стихи! — И торжественно удалилась с моим плащом.
— Подождем здесь или заглянем в булочную? — предложил Виктор и взглянул на часы. — Там в это время отличные сандвичи с ветчиной.
— Лучше здесь. Тем более что я не ем мяса.
Мы уселись в кресла под рекламным плакатом, приглашавшим провести отпуск на Мальте. Разноцветные рыбацкие лодки в бухте на фоне крепостных стен под лазурным небом.
— Вы вегетарианка?!
— Нет, просто не люблю.
— А рыбу?
— Рыбу... — Я пожала плечами, пожалев, что призналась в своих гастрономических пристрастиях. Какое ему дело? Я же не собираюсь идти с ним обедать! — Кстати, вы, кажется, хотели что-то рассказать о золотых рыбках.
— Самые красивые золотые рыбки в саду Тюильри. — Он пристально смотрел мне в глаза.
— А мне больше нравятся в Люксембургском саду.
Я выдержала его взгляд и даже не моргнула, хотя, признаться, действовал он на меня гипнотически, и это было совершенно лишним в нашей и без того пикантной ситуации.
— Ну! В Люксембургском саду не рыбки, а рыбищи! Особенно осенью...
— Да, невероятно красиво, когда в Солнечный день золотые листья падают в воду к золотым рыбам...
Зачем я это говорю? Это же бред и пошлость!
— Вам тоже нравится осенью в Люксембургском саду?
Я молча кивнула, побоявшись выдать очередную порцию глупости.
— А вы знаете, миледи, что нужно сделать, чтобы золотая рыбка исполнила ваше желание?
— Извиниться за причиненное неудобство и отпустить ее на волю, насколько я знаю.
Да что же это такое! Почему мы оба несем полную чушь и испытываем неловкость? Или не испытываем? Нет, все-таки это действительно очень необычно — светлые волосы и темные глаза. И какая интересная форма рта — с приподнятыми уголками! Такими губами очень удобно улыбаться...
— На волю, это само собой, миледи. Но перед этим нужно спеть рыбке песенку. Да, не удивляйтесь, обязательно спеть песенку. Рыбы любят слушать пение, потому что сами не умеют петь. Представьте себе, миледи, в синем море-океане, в пучине морской стоит золотой дворец...
Виктор вдруг превратился в сказочника из детской передачи. Не хватало только бороды и плаща со звездным узором.
— ..Живет в нем царь морской со своими русалками и чудищами водяными. А сколько у него золотых рыбок, исполняющих любое желание, драгоценных раковин, в которых хранится жемчуг, и всяких других дивных чудес! День-деньской жители морские танцуют, играют сокровищами, русалки расчесывают кудри и поют сладкими голосами. И море поет. И птицы над морем поют. И трава, и звери лесные — у всех есть своя песня. Только золотые рыбки не умеют петь и так радуются, если вдруг услышат песню. И, когда вам, миледи, встретится золотая рыбка, спойте ей что-нибудь. Она и так исполнит все, что ни пожелаете.
Но вы уж, миледи, спойте ей все-таки...
— Замечательная история. — Я улыбнулась и опять пожалела, что не купила сигарет.
Впрочем, с большим интересом я бы выслушала историю о золотой булавке для галстука.
Но я никак не могла придумать, как бы поделикатнее спросить об этом, потому что, как ни странно, испытывала все большую симпатию к Виктору Пленьи. Если бы не отцовская булавка, ситуация скорее походила бы на начало романтических отношений, вон он как смотрит на меня и забавно-почтительно называет «миледи»! Но я-то общаюсь с ним не ради его карих глаз и куртуазных россказней, а совершенно с определенной целью, к тому же у него есть
Элен, у меня — Анри; впрочем, не спрашивать же о булавке в химчистке...
— Да, — кивнул Виктор, — действительно замечательная. Это бабушкина версия истории про золотую рыбку. Знаете, когда вы сказали, что нужно извиниться перед золотой рыбкой, я сразу понял, что вы поймете... То есть что вы понимаете, что неудобно... Я хотел сказать, что я понял, что вы тоже... — Он растерянно замолчал, по-детски закусив нижнюю губу. — В общем, моя бабушка тоже считала, что мало просто отпустить рыбку, а нужно сделать ей что-то приятное.
Иначе нечестно — она вам исполняет желание, а вы навсегда остаетесь перед ней в долгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49