Но тогда сила была более обычна, ее искали более активно. Мой благодетель был человеком силы и согласно тому, что он мне рассказывал, он был еще более одарен, в смысле выслеживания силы. Но в те дни было больше причин иметь силу.
- Ты думешь, что в наши дни нет причин для приобретения силы?
- Для тебя сейчас сила хороша. Ты молод. Ты не индеец. Возможно, трава дьявола будет доброй. Тебе она, как будто нравится. Она заставляет тебя чувствовать себя сильным. Я все это чувствовал и сам. И все же она мне не понравилась.
- Можеть ты сказать, почему, дон Хуан?
- Мне не нравится ее сила. Для нее больше нет применения. В другие времена, вроде тех, о которых рассказывал мне мой благодетель, был смысл искать силу. Люди делали феноменальные дела, их почитали за их силу, их боялись и уважали за их знание. Мой благодетель рассказывал мне о поистине феноменальных делах, которые выполнялись давным-давно. Но теперь мы, индейцы, не ищем более этой силы. В наше время индейцы используют листья и цветы для других дел. Они даже говорят, что это лечит их нарывы. Но они не ищут больше ее силы, силы, которая действует, как магнит, все более мощный и все более опасный для обращения, по мере того, как корень уводит нас все глубже в землю. Когда доходишь до глубины 4-х ярдов (3.7 метра), а говорят, некоторые люди это делают, то находишь трон постоянной силы, силы без конца. Очень редкие люди делали это в прошлом, и никто не делает этого теперь. Я говорю тебе, что сила "травы дьявола" мало по малу утратила интерес к себе, и теперь сила не имеет никакого больше значения. Я сам не ищу ее, и все ж, одно время, когда я был твоего возраста, я тоже чувствовал, как она разбухала внутри меня. Я чувствовал себя, как ты сегодня, но только в пятьсот раз сильнее. Я убил человека одним ударом руки. Я мог бросать валуны, огромные валуны, которые даже двадцать человек не могли поднять. Раз я подпрыгнул так высоко, что сорвал верхние листья с верхушек самых высоких деревьев. Но все это было не нужно. Все, что я делал - это пугало индейцев, только остальные, кто ничего не знал об этом, не верили этому. Они видели или сумасшедшего индейца, или что-то движущееся у вершин деревьев.
Мы долгое время молчали. Мне нужно было что-то сказать.
- Было совсем по-другому, когда были люди в мире, - продолжал он, - люди, которые знали, что человек может быть горным львом или птицей, или, что человек может просто летать. Так что я больше не использую "траву дьявола". Для чего? Чтобы пугать индейцев?
Я видел его печальным и глубокое сочувствие наполнило меня. Я хотел что-то сказать ему, даже если бы это была банальность.
- Дон Хуан, может быть, это судьба всех людей, которые хотят знать?
- Может быть, - сказал он спокойно.
23 нояюря 1961 года.
Я не увидел дона Хуана сидящим на своей веранде, когда я подъехал. Я подумал, что это странно. Я громко позвал его, и его невестка вышла из дома.
- Он внутри, - сказала она.
Оказалось, что он несколько недель тому назад вывихнул себе щиколотку. Он сделал себе сам "гипсовую повязку", смочив полосы материи в кашице, изготовленной из кактуса и толченой кости. Материя, туго обернутая вокруг щиколотки, высохла в легкий и гладкий панцирь. Повязка имела твердость гипсовой, но не имела ее громоздкости.
- Как это случилось? - спросил я.
Его невестка, мексиканка из Юкатана, которая за ним ухаживала, ответила мне:
- Это был несчастный случай. Он упал и чуть не сломал себе ногу.
Дон Хуан засмеялся и подождал, пока женщина вышла из дома, прежде чем ответить.
- Несчастный случай, как бы не так. У меня есть враг поблизости. Женщина, "Ла Каталина". Она толкнула меня в момент слабости, и я упал.
- Зачем она это сделала?
- Она хотела таким образом убить меня, вот зачем.
- Она была здесь, с тобой?
- Да.
- Но зачем ты позволил ей войти?
- Я не позволял. Она влетела.
- Извини, я не понял.
- Она - черный дрозд. И у нее это очень хорошо получается. Я был застигнут врасплох. Она пыталась покончить со мной в течение долгого времени. В этот момент она действительно близко подошла.
- Ты сказал, что он - черный дрозд? Я имею в виду, что она, птица?
- Ну вот. Ты опять со своими вопросами. Она - черный дрозд. Точно так же, как я ворона. Кто я, человек или птица? Я человек, который знает, как становиться птицей. Но возвращаясь к "Ла Каталине", она - враждебная ведьма. Ее намерение - убить меня, столь сильно, что я еле мог от нее отбиться. Черный дрозд ворвался прямо в мой дом, и я не смог остановить ее.
- Ты можешь стать птицей, дон Хуан?
- Да, но это нечто такое, к чему мы подойдем с тобой позднее.
- Почему она хочет убить тебя?
- О, это старые раздоры между нами. Она вышла из рамок, и теперь дело обстоит так, что мне следует покончить с ней прежде, чем она покончит со мной.
- Ты собираешься пользоваться колдовством? - спросил я с большой надеждой.
- Не будь глупым. Никакое колдовство на нее не подействует. У меня есть другие планы. Как-нибудь я расскажу тебе о них.
- Может ли твой олли защитить тебя от нее.
- Нет, дымок только говорит мне, что делать. А защищить себя должен я сам.
- А как насчет Мескалито? Может он защитить тебя от нее?
- Нет, Мескалито - учитель, а не сила, которую можно было бы использовать в личных целях.
- А как насчет "травы дьявола"?
- Я уже сказал, что должен защищаться, следуя указаниям своего олли дымка. И настолько, насколько я знаю, дымок может сделать все. Если ты хочешь узнать что бы то ни было в возникшем вопросе, то дымок тебе скажет. И он даст тебе не только знания, но и средства для проведения его в жизнь. Это самый чудесный олли, какого только может иметь человек.
- Является ли дымок более лучшим олли для каждого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75