Мы могли бы предчувствовать, что она замышляет каверзу, слишком послушной была она в то утро.
В ожидании забавного рассказа о шалости дочери Марсия невольно заулыбалась.
– Итак, занавес поднимается, на сцене пятеро очаровательных девчушек. Зал взрывается аплодисментами. Затем начинает играть музыка, девочки начинают танцевать, и весьма неплохо, если учесть их возраст, а у Кайлы – количество пропущенных занятий. Кое-кто из них сбивается, забывает сделать то или иное движение. Кое-кто, но не Кайла. Она делает все безукоризненно, словно по вдохновению. Под конец все танцовщицы сдергивают со своих голов шляпки, И Кайла бросает свою в зрительный зал, в точности подражая выступлениям стриптизерок.
– Что-о-о? – У Марсии глаза на лоб полезли, ладонями она зажала рот.
– Она углядела все эти движения в каком-то фильме, и вот, стоя на сцене, начала притопывать, раскачиваться, вилять задом, а затем вытащила шпильки и распустила волосы по плечам. Даже схватилась за бретельку трико, вознамерившись, видно, стащить его с себя но преподавательница успела удержать ее руку.
Марсия расхохоталась.
– Что же было с Ирен?
Сэм завел глаза.
– Ирен возмутилась до глубины души. Чуть было не отреклась от нас обоих. Но больше она никогда не приставала к Кайле с уроками танцев.
Марсия снова пригляделась к фотографии.
– Маленькая негодница! – проговорила она с божанием.
– Ну, вы еще ничего о ней не знаете! – Он наклонился за следующей фотографией, она – тоже, они столкнулись плечами, руки их сплелись.
Точно так же сплелись и их судьбы, подумал Сэм, встретившись взглядом с Марсией.
Он ощушал пальцами ее гладкую теплую кожу. Хотелось погладить всю руку до плеча, затем атлас ее лица, полные розовые и без помады губы.
Она быстро убрала руку, и Сэм как ни в чем не бывало принялся разбирать фотографии.
– Вот, взгляните на эту – сделана на празднике в честь окончания начальной школы.
– А кто эта маленькая черноволосая девочка? – поинтересовалась Марсия, поднимая с пола очередной снимок. Голос ее слегка дрожал – только это выдавало волнение, которое она испытала при соприкосновении их рук. Что еще раз убедило Марсию в том, насколько правильнее держать себя в узде. Может, она ему нравится не меньше, чем он ей, но у нее есть своя шкала ценностей, в которой Сэм занимает далеко не первое место.
– Впечатление такое, что у нее синдром Дауна.
– Точно. Это Мелинда. Родители настояли, чтобы она училась в обычной школе, а ее там подняли на смех. Вы же знаете, какими жестокими бывают дети. Кайла, ей тогда исполнилось восемь, взяла девочку под свою опеку, и больше никто не смел ее дразнить.
Слезы застилали глаза Марсии.
– Она – сама доброта.
– Да, у Кайлы доброе сердце, – согласился Сэм. – Она не выносит, когда кого-нибудь обижают.
– Как мало я знаю о моей дочке, – прошептала Марсия.
После этих слов Сэму захотелось рассказать ей обо всем, что говорила и делала Кайла после того, как ее принесли из больницы домой.
– Вы позволите мне взять кое-что из фотографий и заказать себе копии?
Сэма будто кто подменил. Как только она пожелала завладеть частью жизнеописания Кайлы, в нем заговорило нежелание пойти ей навстречу и даже какой-то страх.
– Но конечно, – поспешила добавить Марсия, прочитав, очевидно, мысли Сэма на его лице, – если вам не хочется расставаться с ними хоть на время, я снимаю свою просьбу. Тогда, быть может, вы сами закажете мне копии, а я за них заплачу. – Голос ее дрожал от неуверенности.
– Выберите, какие вам нравятся, и возьмите с собой, – великодушно предложил Сэм, переборов себя. – Закажете копии одновременно с фото Дженни. У меня есть и несколько видеофильмов, тоже могу дать. – Он готов был дать все что угодно в наказание за свой эгоизм. Кайла всегда утверждала, что унаследовала доброе сердце от него. Быть может, она и права.
– Видеофильмы! Это было бы замечательно! – Марсия пришла в такой восторг, словно выиграла крупный приз в лотерее.
Теперь Сэм обратился к альбомам, оформленным еще Лизой. Он выбрал самую раннюю дату на корешке и разложил альбом на коленях. Пусть и отсюда возьмет, что ей особенно понравится.
Она хочет иметь как можно больше снимков Кайлы… Имеет на то право.
Марсия не спускала глаз с больших рук Сэма, бережно открывших альбом. Желание увидеть младенческие снимки дочери было столь сильно, что причиняло Марсии физическую боль, тем более что подписи были сделаны рукой Лизы.
Первое, что она увидела, когда альбом раскрылся, был молодой Сэм во фраке, стоящий рядом с улыбающейся невысокой брюнеткой в белом платье и белой же вуали.
– Ну, наши свадебные фото вам, конечно, не интересны, – сказал Сэм, быстро листая страницы.
Марсия пришла в ужас: ей было настолько тягостно смотреть на Сэма, целующего другую женщину, что не оставалось сомнений: она завидует Лизе не только потому, что та заняла ее материнское место.
Сэм тем временем дошел до младенческих снимков Кайлы, и это отвлекло ее внимание от видов семейного счастья Сэма. Вот Кайла такая, какой ее впервые увидела в больнице Марсия.
– Зевает! Что за прелесть!
– Да, – согласился Сэм, – прелесть.
– В шесть месяцев уже пытается ползти? Значит, она была развита не по возрасту.
– Нет, просто очень подвижная особа. Скучно лежать без движения целый день, когда вокруг столько интересного.
Сидя вот так рядышком на диване с лежащим на их коленях альбомом, любуясь то беззубой улыбкой Кайлы, то ее пухлыми ножками, они очень напоминали самых обычных родителей, восхищающихся своим ребенком.
Эту обманчивую идиллию нарушали лишь то и дело попадавшиеся под руку снимки Лизы, с материнской улыбкой ласкающей Кайлу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46