– Правда? – переспросила другая женщина. «Кажется, Сильвия?» – А я работала некоторое время в БУРА.
Несколько минут они обменивались историями, связанными с работой, обнаружив при этом, что обе имели дело с одним и тем же компьютерщиком, который был просто гением в области информационных технологий.
Сынишка Сильвии потребовал сок.
– Шон, попроси вежливо, – сказала его мать, не отвлекаясь от беседы. – И вы не скучаете? По работе, по ритму, по шуму в офисе?
Мел поколебалась.
– Это всего лишь мой первый день, – призналась она. – Я еще не пришла в себя. Но уж определенно я не скучаю по поездкам в утреннем поезде или по туфлям на высоком каблуке, которые приходится носить целый день.
– Но свободное время… – вздохнула одна из женщин. Это Берни, женщина в потертых джинсах, с маленьким ребенком, играющим около ее ног. – Я была аудитором. Я аудитор, – поправилась она. – У тебя никогда нет времени для себя, если ты сидишь дома.
– Абсолютная правда! – воскликнула Сильвия. – Когда ты не зарабатываешь, то чувствуешь себя виноватой, если тратишь на себя время. Уже два года я никак не могу постричься в моем любимом салоне, потому что туда слишком трудно взять Шона и коляску. Теперь я хожу в скромное местечко в торговом центре, потому что там широкие двери.
– А когда тратишь на себя деньги, то у тебя такое чувство, будто ты снимаешь их с чьего-то счета в банке, – добавила Клэр.
– Но так быть не должно, – возразила Мел. – Вы делаете очень ответственную работу, воспитывая детей. Если ваш друг или муж платил бы вам за все то, что вы делаете, вы зарабатывали бы больше, чем он. Ведь так?
Женщины обменялись понимающими улыбками.
– Посмотрим, что вы скажете через месяц, – улыбнулась Сильвия. – Все не так просто. Вам придется отказаться от многого, например от дорогой губной помады. А если и купите, то спрячете ее, – сказала Клэр.
– Или скажете, что купили на распродаже, – засмеялся кто-то еще.
– О, хватит! – Мел тоже смеялась. – Мой муж не обратил бы внимания, что за помада у меня на губах, даже если бы я подпрыгнула и укусила его.
– Как и мой, – вздохнула Сильвия. – Но я бы сама чувствовала себя виноватой. Я всегда помню, что не зарабатываю ничего, и чувствую себя ужасно, если трачу деньги на себя. Эти пятнадцать евро могли бы пойти на что-то путное, например, на новые туфельки для ребенка, и я бы переживала по этому поводу.
Кэрри подбежала к матери, чтобы убедиться, что та на месте, и Мел подняла ее и приласкала.
– Я думала, только работающие матери постоянно ощущают свою вину.
– Всем матерям присуще чувство вины, – заявила Клэр. – Это приходит вместе с послеродовыми растяжками на вашем животе, – продолжала она потише, – и отсутствием сексуальной жизни.
Все рассмеялись.
– Говори только за себя! – воскликнула Сильвия.
– Я каждый день чувствовала себя виноватой из-за политики в офисе, – добавила Берни. – Я работала в банке, – пояснила она Мел. – И хотела бы работать снова, но только не в банке.
– Пожалуй, это лучший понедельник из всех, какие у меня были за последние годы, – сказала Мел, – поэтому я не хотела бы возвращаться на работу. – И это была правда: понедельник обычно был самым тяжелым днем недели. После уик-энда, проведенного вместе с детьми, она привыкала к тому, что они рядом с ней. В понедельник приходилось возвращаться на работу, забыв о том, что ты мать.
– А я бы хотела вернуться на работу, – мечтательно сказала Лайза, женщина в лиловом. – Если бы удалось совмещать работу и воспитание детей, но иметь тот статус, который я имела прежде, то я бы с удовольствием.
– А чем вы занимались? – поинтересовалась Мел.
– Была финансовым директором в издательстве, – сказала Лайза. – Мы издавали «Совершенный дом», вы, наверное, знаете эту серию. Прекрасная работа, и я очень любила ее. Но когда у меня появился Тео, – она бросила взгляд на маленького мальчика у своих ног, который производил невероятный шум, возя машину по полу, – пришлось оставить работу. Тогда я думала, что достигла всего, теперь можно посидеть дома, посвятив себя детям. Но из этого ничего не получилось, то есть…
– Но, Лайза, тебе же нравится сидеть дома, – вмешалась Сильвия. – Не представляю, как ты управлялась раньше! А теперь у тебя есть время на своего сына.
– Да, и это замечательно, не стану спорить, но… – продолжала Лайза. – Я гордилась тем, что делала, и тем, чего достигла. Люди уважали меня. Никто не уважает тебя, если ты сидишь, дома с ребенком, – нахмурившись, сказала она. – Твой статус равен нулю. Я привыкла побеждать и болеть за корпоративные интересы, участвовать в рекламных акциях. Я всегда была среди людей… нам удавалось донести до читателя новейшие тенденции в области дизайна… – Она замолчала и погладила сына по голове. Потом заговорила снова: – Да, я понимаю, все это звучит мелко. Но это приносило мне радость, и я много работала, чтобы достигнуть такого положения. А сейчас… – Она сделала паузу. – Не знаю, может быть, это из-за моей беременности, но мне чуть-чуть грустно, что я не у дел. Новый ребенок означает, что вся моя карьера пойдет прахом. Я ужасно хочу этого ребенка, – добавила она, – поймите меня правильно, но мне очень обидно, что никто не знает, как многое я способна еще сделать.
– Мы знаем, – заверила ее Элайн. – Мы все понимаем, Господи, конечно же, понимаем. Можно любить своих детей, но в то же время понимать, что с ними закончилась определенная часть твоей жизни. Теперь ты мать, а не та женщина, которой была прежде.
Лайза кивала, но, казалось, жалела, что подняла эту тему.
– Ужасно так говорить… ведь я люблю своих детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145