– Нам не доводилось встречаться раньше?
Лина колебалась, не зная, стоит ли отвечать правдиво. Когда-то, в шестом классе, она славно его поколотила. За дело. Фланниган затесался в компанию мальчишек, которые обзывали ее жирной. Вот только уместно ли сейчас вспоминать прошлое?
Увы, сомнения оказались запоздалыми, а потому напрасными.
– Подождите-ка! – Коул победно щелкнул пальцами. – А вы, часом, не Лина, сестра Сью Эллен?
Ну разумеется. Сестра Сью Эллен, и больше никто.
В этом и заключалась одна из причин ее отъезда из города. Сколько можно было терпеть определения типа «сестра Сью Эллен»? Или того лучше: «толстушка-сестра Сью Эллен»? А ведь бывало даже и «жирная сестра Сью Эллен»!
– Я – Лина Райли.
– Мне почему-то казалось, что ты в Чикаго: в модельном бизнесе или что-то в этом роде.
Слова прозвучали так, словно она танцевала у шеста на Раш-стрит.
– Да, я действительно уезжала в Чикаго.
– А теперь хочешь работать у меня в приемной? Почему? С какой стати такая честь?
– Разве причины имеют какое-нибудь значение? – ответила Лина вопросом на вопрос. Как раз в этот момент в переполненную приемную ввалилась очередная партия пациентов вместе с хозяевами, да еще и зазвенел телефон. Хаос определенно угрожал вернуться и поселиться надолго.
– Нет. Ты принята на работу. На сегодняшний день. А о будущем поговорим потом.
О да! Вот так рушится величие. От главной модели весенней выставки «Сирс» до регистраторши в ветеринарной лечебнице крошечного городка. Даже если напрячь воображение, сложно представить подобный карьерный зигзаг.
Однако в период кризиса сгодится и такая работа. А кризис – явление всего лишь временное.
Что поделаешь? Восходящая звезда модельного бизнеса Лина Райли вновь превратилась в толстую неудачницу Лину.
Нет, подобные мысли нельзя допускать даже на пушечный выстрел, Опасно ступать на скользкую дорожку самобичевания: она ведет прямиком к пропасти.
Не исключено: кое-кто мог подумать, что Рок-Крик и есть та самая пропасть.
Во всяком случае, у Лины была работа. Правда, пока только на сегодня. Следовательно, в данный момент она имела право планировать собственную жизнь лишь на один-единственный день. А будущее, даже ближайшее, тонуло в глухом тумане неизвестности.
Лина выяснила имена тех, кто ожидал в приемной, и нашла карточки. Справившись с важным делом, вышла на улицу, чтобы посмотреть, как поживают два терьера, которых она выставила за дверь, и как ведут себя хозяева. К счастью, весеннее солнышко ласково пригревало, так что конечности ни у кого не отмерзли: ни у тех, кто ходил босиком, ни у тех, кто предусмотрительно сунул ноги в какую-нибудь обувь. Сама Лина с удовольствием взглянула на свои прелестные кожаные сапожки от Прада, приобретенные на выставочной распродаже.
Современные и в то же время изящные сапожки отлично выглядели на фотосессии и классно гармонировали с джинсами и белоснежной рубашкой. Но вот для кабинета ветеринара, судя по всему, не слишком подходили. Это стало ясно, когда один из терьеров уселся и с нескрываемым удовольствием помочился на обтянутую качественной кожей правую ногу.
– Ах, простите! – засуетилась хозяйка, взлохмаченная особа лет сорока с хвостиком. – Перед посещением доктора Оскар всегда так нервничает!
В эту самую минуту второй терьер принялся грызть левый, пока еще сухой сапог.
Ночная смена на бензоколонке почему-то уже не казалась безнадежно мрачной перспективой.
Коул любезно попрощался с последним пациентом. Почтенный сиамский кот по имени Сай пришел, чтобы получить необходимые прививки. Тщательно вымыв руки, доктор вышел в опустевшую приемную.
Удивительно, но Лина до сих пор не ушла. Два часа назад пришлось принимать датского дога в состоянии, близком к истерике. Бедное животное страдало синдромом тревоги. А после него явился измученный весенней депрессией питон. Так что вполне можно было бы предположить, что новый администратор давно убежал с громкими воплями ужаса и без оглядки.
Но Лина оказалась на месте. Стояла возле U-образной регистрационной стойки и абсолютно с ней не гармонировала. Но при всем при этом выглядела прекрасно: светло-русые волосы касались плеч в стильном и, несомненно, дорогом каре. На ногтях сиял безупречный маникюр. Да, властная нотка в манере этой особы всегда присутствовала, но ведь именно властность позволила призвать к порядку встревоженного датского дога. Впрочем, сам Коул в детстве не слишком активно реагировал на сильный характер Лины. Сейчас было стыдно вспоминать, как он дразнил ее за полноту, и как она ловко расплющила его всего лишь одним хорошо рассчитанным ударом. Он был на два года моложе – самоуверенный задиристый четвероклассник.
– Ты все еще практикуешь свой великолепный хук справа? – поинтересовался доктор Фланниган, отдавая карточку последнего пациента.
– Только в крайних случаях, когда защита абсолютно необходима. – Лина твердо, открыто взглянула ему в лицо, и Коулу удалось рассмотреть великолепные синие глаза. – Надеюсь, мои действия оказались полезным уроком.
– И в чем же состояла его суть?
– А в том, что жестокие слова непременно вернутся и ужалят в задницу.
– Полагаю, должен испытывать признательность: ведь ты всего лишь стукнула.
– Правильно полагаешь. Из-за твоей выходки меня на целую неделю исключили из школы.
– И все-таки ты здесь и умоляешь принять тебя на работу.
– Ошибаешься. Я здесь, чтобы вновь избавить тебя от крупных неприятностей.
– Так, значит, ты затем и вернулась в Рок-Крик из Чикаго? Чтобы спасти меня?
– Тебя надо спасать?
– А тебя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86