Сожалею, Уэнди.— Сожалеешь о чем? — Ее страх постепенно уступал место отчаянию.— Если ты не вернешься со мной в Чикаго, что ж, я пойму.Остатки страха обернулись вспышкой гнева.— То есть ты не хочешь, чтобы я вернулась! Черт возьми, Мак, я только что избавилась от всего, что у меня было, и ты… ты так поступаешь со мной? — Оттого, что она говорила таким высоким и пронзительным голосом, у нее заболело горло. Дело было не в вещах, а в том, что он отталкивает ее…— Конечно, я хочу, чтобы ты поехала. — Это прозвучало очень сухо.Ради Рори, напомнила она себе, а не ради нее самой. Как все ужасно просто.Ей хотелось крикнуть ему: «А как же прошлая ночь?»Ответ на вопрос был слишком очевиден. Прошлой ночью он колебался, разрываясь между физическим желанием и сознанием того, что действовать под его влиянием было бы глупо. Но Уэнди заставила его забыть о здравом смысле. И он, очевидно, понял — по той готовности, с какой она пошла навстречу его желанию, — что она любит его, и перспектива его ужаснула.Она покачала головой. Нет, она не желает, чтобы он заговорил об этом.— Прежде мне никогда и в голову не приходило, — сказал Мак, — до вчерашнего ужина, — что здесь у тебя была собственная жизнь, полноценная, интересная жизнь, с которой ты не хотела бы расставаться. Жизнь, которой я вынудил тебя пожертвовать.Его ответ так напугал Уэнди, что у нее пересохло во рту. Неужели Мак действительно верит в то, что говорит?— У меня не было работы, Мак. Жизнь, которую я покинула, не много обещала.— Но такое положение дел не длилось бы вечно, так ведь? — спокойно парировал он. — Тебе, можно сказать, предложили работу прошлым вечером, и еще одно предложение было в полученной тобой почте.Она на мгновение наморщила лоб, но потом вспомнила о письме Джеда Лэндерса, ее бывшего босса. Она оставила его на журнальном столике, чтобы не забыть позвонить ему сегодня. Мак, очевидно, видел его.— И очень хорошее предложение, — рассуждал он. — Но ты уже связала свою жизнь с моей, и когда ты вернулась и увидела, что ждало тебя здесь, было уже поздно. — Его голос был нежен. — Маркетинг — это ведь для тебя не просто работа, да, Уэнди? Это талант, который нельзя загубить.Что-то было не так, но она не могла понять, что.— Мой талант — если ты так это называешь — совершенно не интересовал тебя несколько дней назад.— Я не понимал, как это важно для тебя. Мне следовало выяснить это, но я не потрудился. Мне казалось, что тебе достаточно Рори.— А ты не думаешь, что мне самой следует это решить? — Она сделала глубокий вдох. — По крайней мере постарайся быть честным, Мак. В чем, в конце концов, дело?Он так долго колебался, что она подумала, он уже не ответит. Наконец он сказал:— Я кое-что уразумел, Уэнди. Мы можем отдать Рори все, что у нас есть, но, если мы при этом не будем чувствовать себя счастливыми, это не годится.Как тактично он дает понять, что несчастен, подумала она. И как это похоже на Мака.— Тогда нечего больше обсуждать. — Ей с трудом удалось говорить спокойно. — Спасибо за откровенность.Он кивнул.— А как быть с Рори?— Я еще не думал об этом. Но лучше расстаться сейчас, чем через несколько лет, как по-твоему?— Пожалуй, так. Но разве это не помешает удочерению? — Каким несчастным он, должно быть, чувствует себя, подумала она, подвергая риску будущее ребенка этим разводом вдобавок к их фиктивному браку.— Я не знаю. — Он прочистил горло. — Думаю, мы могли бы вместе опекать ее.Я этого не выдержу, подумала Уэнди, постоянно видеть его и каждый раз с новой силой сознавать, что ты ему не нужна. И все-таки главное — Рори.— Или ты мог бы позволить мне привезти ее обратно сюда и сделать вид, что ничего не было.— Уэнди…— Мак, мы вернулись к тому, с чего начали, не правда ли? За исключением того, что я теперь более серьезный соперник, если дело дойдет до суда. Я могу использовать против тебя твои собственные средства. Не лучший вариант для тебя.— Совсем не лучший, боюсь. — В его голосе не было вызова, только печаль.Все же это причинило ей больше боли, чем она хотела признать. Уэнди отвернулась.— Мне надо подумать об этом. О том, что будет лучше для Рори.— Мне жаль, Уэнди.Она слышала, как он направился к двери.— Подожди, Мак!Она сняла кольца, подарок Элинор, и с такой силой сжала их в ладони, что от камней остались полоски на ее коже. Она надела их, преисполненная надежды, и носила их с растущей уверенностью в будущем, но теперь от этих чувств осталась лишь горстка пыли. Она протянула ему кольца.— Скажи своей матери, что я сожалею, что ее план не удался.Мак взял кольца и подкинул их на ладони.— Моя мать? А при чем здесь она?Уэнди отвернулась, стараясь сдержать слезы. Нет, она не даст волю слезам — по крайней мере, пока он не уйдет.— Но ведь это была ее идея, разве нет? Устроить замечательную семью для Рори?— С чего ты взяла?Она пожала плечами.— Она ведь была в курсе всех твоих планов.— Конечно, была. Я рассказал ей обо всем в ту самую ночь, когда привез тебя в Чикаго.— И она подталкивала тебя на каждом шагу, так? Я как-то слышала, ты говорил ей, что работаешь над этим, и при этом ты очень сердился. — Внезапно Уэнди поняла, что именно он говорил, и оттого ей сделалось еще хуже. — Что ты говорил ей, Мак?— Что собираюсь жениться на тебе.Она мысленно взвесила его слова, пытаясь найти в них что-нибудь утешительное. Но, пусть это и была его идея, а не Элинор, здесь присутствовали холодный расчет и логика. Какая разница, когда именно он принял свое решение? Слабая искра надежды вспыхнула и погасла.— Как все было удачно задумано, не правда ли? — спросила она с горечью в голосе.— Мне так казалось. — Он сунул кольца в карман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43