Паркер бросил на Мэг быстрый взгляд.
– Именно об этом я сейчас подумал, и от этой мысли мне становится гораздо легче.
На протяжении следующего часа Паркер посвящал их всех в секреты искусства рыбалки. К радости Мэг, они использовали в качестве наживки не живых червей, а ярко раскрашенные пластиковые приманки причудливой формы. Гас, Элен и Тедди закинули каждый свою удочку, а Паркер расхаживал между ними вдоль кромки воды.
Мэг же досталась роль, весьма устраивавшая ее: прислонившись к валуну, она играла со своей младшей дочерью в свидание Кена и Барби, за Барби играла Саманта, за Кена – Мэг.
Гас то и дело дергал свою удочку и кричал:
– У меня клюет! У меня клюет! – Но когда выдергивал удочку из воды, оказывалось, что на ней болтается только приманка.
Тедди сидел тихо, погруженный в свои мысли. Мэг порой с тревогой думала, что смерть отца нанесла сыну рану, которую она не в силах залечить. Тедди стал более молчаливым, чем раньше, и казалось, ему больше десяти лет. Поскольку они жили в пустыне, Мэг точно знала, что ее муж никогда не брал Тедди на рыбалку, она даже не помнила ни одной однодневной поездки на озеро Мид. Правда, Тедди ходил с отцом на баскетбольные и бейсбольные матчи.
Видя, как быстро ее сын проникся симпатией к Паркеру, Мэг испытывала и радость, и грусть. Терпеливо следуя указаниям старшего, Тедди забросил леску. Глядя со стороны, можно было подумать, будто он всю жизнь рыбачил на рукаве Миссисипи в Луизиане.
Элен вела себя иначе: ее подход к рыбалке гораздо больше напоминал подход Гаса.
Мэг с удовольствием наблюдала за тем, как Паркер возится с детьми. Разум твердил ей, что она не настолько хорошо знает Паркера, чтобы влюбиться в него. Но сердце подсказывало другое.
После того, как Кен и Барби поцеловались на прощание, Саманта уснула, прижимая кукол к себе и положив голову на колени матери. Мэг гладила ее по головке. Паркер помог Гасу еще раз забросить удочку, потом повернулся к Мэг.
– Вы точно не хотите попробовать поудить рыбу? Мэг покачала головой. Ей было так хорошо, что двигаться не хотелось. Точнее, настолько хорошо, насколько это возможно, если все время помнишь, что придется возвращаться в Лас-Вегас с раной на сердце размером с Понтье-Плейс.
– Что дальше? – Это был голос Элен. – Мне становится ску… – Не закончив фразы, девочка закричала: – Ой!
Удочку вырвало у нее из рук. Элен попыталась схватить ее, но промахнулась, и удочка заскользила по земле к воде. Гас с воплем бросился на удочку и прижал ее к себе, бросив собственную. Его удочку взял Паркер.
– Спокойно, спокойно. Держи крепче. Поднимай. Так, теперь выбирай леску. Не торопись, постепенно. Так… хорошо. Есть.
Леска поднялась над водой. На конце ее блеснула серебром трепыхавшаяся рыба. Гас, несмотря ни на что, не выпускал из рук удочку. С решительным выражением лица он боролся с рыбой, метавшейся из стороны в сторону. Элен стояла рядом и во все глаза смотрела на хлопающую по воде рыбину.
Саманта вздрогнула и проснулась. Снова поднялась суматоха, и пока Паркер помогал Гасу засунуть его трофей в ведро, которым их снабдил мистер Соломон, Тедди – с гораздо меньшим шумом – тоже поймал рыбу.
Мэг ожидала, что Элен согласится просидеть на берегу весь день, а то и всю ночь, лишь бы только самой поймать рыбу. Но, как ни странно, когда Паркер сказал, что им пора устроить пикник, а потом собираться домой, девочка не стала спорить. А позже, когда они пошли обратно, ее дочь, обычно такая деловая и чуждая сантиментов, взяла Мэг за руку и прошептала:
– Мама, я рада, что не поймала рыбу. Мне ее жалко. Рыба была такая красивая, она так боролась за жизнь, но все равно ее поймали.
Мэг, которая тоже втайне сочувствовала рыбе, обняла дочь и стала искать слова утешения. Но Элен, выразив свои чувства, повеселела и бросилась играть в догонялки с Гасом и Тедди.
Паркер с улыбкой смотрел, как дочь Мэг гоняется за мальчишками. Их возвращение несколько задержалось из-за того, что Гас и Тедди поспорили, кому нести ведро с уловом. Гас заявлял, что он не только поймал первую рыбу, но и спас удочку Элен. Тедди не желал уступать, вполне резонно возражая, что каждый из них поймал по одной рыбе, поэтому каждый имеет право нести ведро. В конце концов вопрос решился к обоюдному удовлетворению. Гас предложил обмен: за то, что Тедди позволит ему одному нести ведро, он разрешит ему целый час играть его перочинным ножичком. Паркеру идея обмена очень понравилась. За короткое время, прошедшее с тех пор, как его забрали из школы «Сент-Суплициус», Гас стал заметно мягче и сговорчивее.
И это благодаря Мэг.
Паркер улыбнулся ей, глядя поверх холодильного ящика, который они снова несли вдвоем. Пока они перекусывали и шли обратно, солнце переместилось к западу гораздо дальше, чем хотелось бы Паркеру. Он, если бы мог, с радостью замедлил бы течение времени, чтобы подольше не возвращаться в Новый Орлеан, к обычной жизни, где дела считаются важнее удовольствий. Паркер все еще не спросил Мэг, принимает ли она противозачаточные таблетки, и не извинился за свое безрассудное поведение. Он не мог бы сказать, что сожалеет о случившемся, но его терзала мысль о собственной безответственности. Нет уж, больше он не позволит застать себя врасплох. Даже сегодня Паркер пришел во всеоружии. Просто так, на всякий случай.
«Да что уж там, Паркер, хватит юлить, признайся, что ты хочешь ее. И еще как сильно». Он покосился на Мэг. Весь день она была какой-то непривычно тихой.
– Даю пенни за ваши мысли.
В ее глазах вспыхнули и погасли знакомые задорные огоньки.
– Интересно, кто-нибудь когда-нибудь всерьез отвечает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91