Одна из них упала на рукав ее пальто. Сама по себе эта крошечная снежинка не имела никакого веса и значения, но вместе с несколькими миллиардами таких же, как она, могла представлять смертельную угрозу.
Лаки нервно поежилась. Она сама похожа на эту снежинку — вот-вот растает. Только не от тепла, а от горя.
Чувство безысходного одиночества переполняло все ее существо. Она тосковала по сестрам, по Флаффи Ламон и готова была отдать год жизни за то, чтобы теперь оказаться в кольце сильных рук Ника Шено.
— Входи, а то замерзнешь! — раздался из-за двери чей-то веселый голос.
Лаки послушно вошла в вестибюль. У нее не было настроения объяснять, зачем она разглядывала снежинку на рукаве пальто.
Смена показалась ей бесконечно долгой, но это было лучше, чем бессонные ночи в холодной постели. Укрывшись одеялом. Лаки свернулась калачиком, слушая, как снаружи по стенам ее вагончика стучит снег с дождем. Она никак не могла заснуть. В ушах стояли предсмертные слова и хрипы Дитера Маркса, проклинавшего ее саму и ее отца, а перед глазами стояло потрясенное лицо Ника, услышавшего ее обвинения во лжи и мошенничестве, адресованные его отцу. Полу Шено.
— О Боже! — простонала она и, повернувшись на бок, обняла подушку. Ах, если бы только она могла забыть свое детское обещание отцу!. Может, тогда бы она нашла способ вернуться к Нику…
— Черт бы тебя побрал, Джонни, — прошептала она себе под нос, едва сдерживая горькие слезы. — Почему эти злосчастные часы так много для тебя значили?
Хотя теперь она знала, где они, взять часы обратно оказалось делом нелегким. Она не хотела принимать подачки, особенно из рук Шено! Но и выкупить она их не могла, потому что отдала все, что имела, в переносном, конечно, смысле, человеку, которого полюбила всем сердцем.
Вздохнув, она закрыла глаза, мысленно приказывая себе заснуть. Утром ей предстояла очередная утомительная рабочая смена. Ей необходимо было выспаться.
И вот тут-то, на грани сна и бодрствования, к ней пришло долгожданное решение проблемы! Лаки резко села в постели, уставившись в непроглядную темноту за окном широко раскрытыми глазами. Теперь она знала, что нужно делать. Найденный ею путь к решению проблемы был весьма рискованным, но разве она не была в конце концов дочерью настоящего игрока?!
Глава 16
Приближалось Рождество. Жизнь Ника текла в обычном русле. Тем временем нанятые им люди старательно, но пока что безуспешно, пытались отыскать ту единственную женщину, которая могла вернуть ему смысл существования. В глубине души он был уверен, что поиски не дадут никаких результатов, но прекратить их было выше его сил. Он верил, что Лаки сама вернется, когда будет к этому готова. Что еще ему оставалось делать? Только эта вера помогала ему жить.
Здоровье Пола Шено значительно улучшилось, но душа продолжала нестерпимо болеть. Каждый день он встречал с тяжелым чувством собственной вины, остро сознавая, что его прошлое сломало жизнь единственному любимому сыну. И никакие слова утешения Ника не могли ему помочь. Факты были неопровержимы: если бы не ошибки, сделанные Полом в молодости, не было бы всего ужаса последних месяцев.
Так и жили оба Шено, каждый со своей болью, ожидая, когда судьба все же откроет свои карты и придет конец затянувшейся жестокой игре.
Они еще не знали, что Лаки уже принялась за воплощение в жизнь своего замысла, который должен был быстро и навсегда похоронить призраки прошлого.
— Мэнни! Тебя к телефону! — сказала Мейзи, проходя мимо него с подносом, уставленным пустыми бокалами.
В этот момент Мэнни оживленно разговаривал с одним из младших менеджеров. Услышав слова Мейзи, он без всяких объяснений оборвал беседу и чуть не бегом помчался в свой кабинет.
— Должно быть, она очень хороша, — пробормотал младший менеджер, глядя вслед убегавшему Мэнни.
— Откуда ты знаешь, что ему звонит женщина?
— Иначе он бы не побежал, — улыбнулся менеджер. Мейзи тоже заулыбалась и поспешила по своим делам. Еще не услышав голос, Мэнни уже знал, что это была Лаки, хотя со дня ее последнего звонка прошло уже несколько недель. Он сердцем чувствовал, что на этот раз она пришла к какому-то определенному решению. Раздавшийся в трубке низкий, чуть хриплый голос Лаки заставил его воспрянуть духом. Неужели настал день ее возвращения?
— Мэнни, как ты поживаешь?
— Отлично, дорогая, но ты уже несколько недель не звонила мне, и я начал волноваться за тебя, — сказал он, усаживаясь в кресло.
— Я размышляла… Мне нужно было как следует все обдумать.
— Размышляла? Опасное занятие для женщины, — поддразнил ее Мэнни, довольно улыбаясь.
Слушая знакомый голос и узнавая привычные игривые интонации. Лаки тоже улыбнулась.
— А в казино… там все в порядке? — спросила она.
— Это самое «все» ходит кругами, словно раненый медведь. Не пора ли тебе, дорогая, пощадить его?
Лаки улыбнулась сквозь слезы. Ник действительно был для нее всем. Однако, судя по всему, ему было не суждено стать ее единственным. Возможно, он даже не захочет с ней разговаривать, когда узнает о ее замысле.
— Мне нужна машина, Мэнни. Когда ты освободишься?
Мэнни чуть не подпрыгнул в кресле от внезапно охватившей его радости.
— Ты возвращаешься? Навсегда?
В ответ она вздохнула, и этот звук охладил его преждевременное ликование.
— Я возвращаюсь, но не знаю, навсегда ли… Я должна сделать то, что задумала.
— И что же ты задумала?
— Приезжай за мной, Мэнни. Скоро ты сам все узнаешь. И не только ты…
Он нахмурился. Ее таинственные намеки огорчили его. Что ж, хорошо уже то, что она возвращается, а там видно будет. Оставалось лишь надеяться, что она, встретившись с Ником, забудет обо всем и помирится с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95