За прошедшие пять лет судьба не баловала нашу семью. Сначала пропал Сид в дальней экспедиции в Южную Америку, потом отец разорился и умер от сердца. Мы с Денни, ему исполнилось тринадцать лет, остались одни. Я была вынуждена пойти работать, чтобы содержать нас двоих. По ночам я работаю на складах в охране, днем подрабатываю в салоне у мистера Берджеса, в промежутках учусь на юридических курсах.
Выходит… выходит, Патрик скоро приедет в город. Я рада. Это самая лучшая новость за последние пять лет!
Через два дня у меня появилась возможность встретиться с Патриком.
Мистер Берджес предложил в качестве клиентки, ожидающей моей срочной помощи, молодую миссис Ловайс, жену Фрэнка. Когда я об этом услышала, в одну минуту собрала чемоданчик и поехала к Большому Дому.
И хоть ноги мои через две ступеньки взлетели по лестнице крыльца особняка, но внизу, у зеркал холла, мне понадобилось приостановиться и потереть щеки, чтобы немного вернуть им обычный цвет, а рукам тепло. С чего это я так жутко разволновалась? Бесспорно, в этом доме есть на что поглядеть! Наверное, у первых исторических аристократов было так же великолепно. Только как, интересно, они ту громадную люстру моют? Леса, что ли, специальные устанавливают? Нет, спасибо, тут все убрать и привести в порядок приходится нанимать пропасть народа. Да-а! Хозяйке в этом доме работенки хватает, не соскучишься.
Дворецкий или кто там у них, словом, их человек в форме провел меня мраморными лестницами, коврами и мозаичным паркетом в апартаменты, куда очень скоро вошла молодая леди удивительно изысканной наружности. Надо признать, она как нельзя лучше подходила к этой роскошной обстановке.
– Вы от мистера Берджеса? – дружелюбно улыбаясь, спросила она.
– Да, мэм, меня зовут Кэтрин Киган.
– Приятно познакомиться, Кэтрин. Лорейн Ловайс. У нас сегодня небольшая вечеринка, мне бы хотелось что-нибудь необычное.
– Сделаем в лучшем виде, мэм, не сомневайтесь.
Когда я вытаскивала из чемоданчика инструменты, дверь распахнулась, и в комнату вошла еще одна сногсшибательная красавица.
– Ты прекрасно выглядишь, – сказала она, целуя жену Фрэнка в щеку.
– Дорогая, вы с Патриком обсудили, куда отправитесь после свадьбы?
– О, да.
Они еще о чем-то говорили, но я их уже не слышала, оглушенная этой ужасной новостью.
Когда меня отпустили, я, конечно же, должна была, не оглядываясь и ни на что не надеясь, идти к выходу, но вместо этого я двинулась в другую сторону по коридору, заглядывая за разные позолоченные великанские двери, в надежде увидеть хотя бы одним глазком беспринципного вруна, обещавшего любить меня до гробовой доски.
Просунув в щель в очередной раз свою по моде причесанную голову, внезапно я была препровождена туда вся целиком и так стремительно, что не успела воспротивиться этому насилию. Когда обернулась, то увидела мрачновато-надменного верзилу в смокинге, который смотрел на меня неулыбчиво и тяжело, как мог это делать один человек на земле, от этого всегда рождалось ощущение близкой опасности.
– Ты сменила фамилию? – холодно спросил Фрэнк.
– Нет, – выдавила я, сильно потея.
– Какого дьявола ты разгуливаешь в моем доме? Я не приглашал никого из семейства Киган.
– Но твоя жена приглашала.
– Неужели?
– Представь себе, я ее причесывала.
– Надо полагать, – ты закончила свою работу?
–Да.
Фрэнк позвонил. В комнату вошел лысый круглый мистер, которого я уже видела.
– Говард, спусти эту девицу с лестницы и проследи, чтобы духу ее здесь не было.
Я не позволила его белоперчаточному Говарду спихнуть меня с лестницы, как ему велели, сама спрыгнула, но не очень удачно, ударилась о камень и, стараясь не хромать, пошла по аллее. Обернулась один раз погрозить Фрэнку кулаком. Он стоял на своей беломраморной террасе и следил, как выполняется его подлый приказ по выдворению моего духа.
Глава 6. Повеселилась
Два месяца прошли без каких бы то ни было происшествий.
Я постаралась выкинуть все это из головы и сердца. Первое мне почти удалось, второе хуже. Там что-то застряло и время от времени болезненно напоминало о себе, правда, очередные экзамены на заочных юридических курсах я сдала успешно, кроме того, отремонтировала кухню и отпустила Денни, моего младшего брата, на волю в летний лагерь и согласилась поехать с Минни и ее мужем в «Ржавую подкову» – самое веселое заведение нашего округа. Наверное, место, где располагалось это заведение было нехорошее (в смысле облюбовавших его потусторонних, злокозненных сил) или просто в тамошнем воздухе было разлито что-то чрезмерное, потому что в «Подкове» независимо от порядков, которые пытались устанавливать ее часто сменяющиеся владельцы, посетители как-то чересчур быстро расслаблялись и начинали куролесить, доходя до откровенного буйства, нередко заканчивающегося сломанными конечностями, челюстями, резаными ранами и разного рода моральными ущербами.
Обычно буйства с ущербами обходили нас стороной, но в тот вечер изрядно подвыпившим, незнакомым громилам отчего-то сильно понадобилось из всех присутствующих женщин именно меня водружать на сцену, чтобы я там для беснующийся толпы изобразила что-нибудь зажигательное. Я не ханжа, может быть, и изобразила бы, если имела к этому хоть какие-нибудь способности, но их у меня в помине не было, а было только сильное раздражение, переходящее в слепую ярость, когда, оглядев себя на ярко освещенной сцене, куда меня насильно водрузили, я обнаружила на новых чулках две дорожки спущенных петель, а на месте рукава – узенькую полоску. Остальная часть моего лучшего, выходного платья находилась у громко гикающего здоровяка, по которому было видно, что, даже если его вежливо попросить, то он мне мою собственность не отдаст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47