— А с какой стати мне заботиться о ее чувствах? Если она не может найти достойный ответ, пускай возвращается на кухню.
— Старо, мистер Брок! Позволю себе напомнить, что теперь вам придется заботиться об их чувствах — ведь именно из-за вашего поведения столько талантливых сотрудниц покинули «Файнфудз». Разве не вы, как глава компании, должны пресечь эту порочную практику? Давайте не будем терять время и хотя бы признаем сам факт существования этой проблемы. Вы согласны?
— Угу.
— Вы что-то сказали? Я не расслышала.
— Я СКАЗАЛ: ДА!
— Хорошо. Чтобы женщина почувствовала себя свободно, заговорите с ней о чем-нибудь таком, что ей хорошо знакомо, поделитесь с ней своими переживаниями.
— Меня сейчас стошнит!
— Сейчас я произнесу реплику, которую вам придется повторить: «Доброе утро, Сьюзен…»
— У меня на работе нет женщины с таким именем, — перебил меня Брок.
— А вы представьте себе, что есть. Итак: «Доброе утро, Сьюзен! Не знаю, как вы относитесь к десертам, а я никогда не могу от них отказаться. После вчерашнего шоколадного торта мне сегодня пришлось провести в спортзале лишних полчаса».
Брок откинулся на спинку стула и разразился хохотом. Я терпеливо ждала, когда он совладает со своими эмоциями.
— Если это и есть ваш Язык женщин, то как же тогда разговаривают шлюхи?
Я сдержала свой гнев, поскольку терпеть не могу женщин, у которых ноздри раздуваются от справедливого негодования, и только поджала губы.
— Давайте поступим со словом «шлюха» так же, как мы обошлись с прозвищами.
— Согласен. Но неужели вы всерьез требуете, чтобы я произнес эту околесицу?
— Я требую, чтобы вы сосредоточились на репликах, которые я для вас написала. Исследования показали, что женщины чувствуют себя комфортно, когда говорят о еде, особенно когда это касается их веса. Представьте себе, какое облегчение ощутит Сьюзен, если ее начальник, вместо того чтобы, по своему обыкновению, отпустить скабрезную шуточку, вдруг заговорит с ней о вреде, который наносят фигуре десерты.
Он снова расхохотался:
— Я смотрю, вы хорошо изучили мои привычки, док… доктор Виман.
— Это моя работа, мистер Брок. Продолжим. Ближе к микрофону. «Доброе утро, Сьюзен! Не знаю, как вы относитесь к десертам, а я никогда не могу от них отказаться…» Сделайте ударение на словах «вы» и «я». Тогда Сьюзен поверит, что вы искренне делитесь с ней своими переживаниями.
Брок пожал плечами, сел ближе к микрофону и произнес реплику.
— Прекрасно.
— Правда? По-моему, у меня получилось как у…
— Как у кого?
— Как у женщины.
Я просияла:
— Именно.
Брок, вне всяких сомнений, был приятно удивлен. Надо сказать, выражение приятного удивления появлялось на лицах всех моих пациентов, когда у них начинало что-то получаться. Вспомните, чтб вы чувствовали, когда начинали изучать иностранный язык и вам впервые удавалось произнести слово так, как оно должно звучать.
— И что произойдет после того, как я скажу это Сьюзен?
— Возможно, она поделится с вами своим опытом, и у вас с ней завяжется непринужденный разговор. А после собрания она скажет своим подругам: «Мы были несправедливы к Брэндону Броку. Он очень открытый и приятный в общении человек».
— А если она в ответ на мое замечание не поделится со мной своим опытом? Что, если она просто кивнет мне и продолжит возиться со своим портативным компьютером?
— Тогда вы перейдете к следующей реплике. Вы скажете: «Знаете, Сьюзен, сегодня утром я с трудом завел машину. Она меня не слушалась!»
Брок снова загоготал.
— Какого черта я должен говорить такое?
— Потому что женщины любят рассказывать друг другу о «непослушной» технике, невнимательных продавцах и безответственных нянях, которые вечно опаздывают, а то и вовсе не появляются. Эти маленькие трагедии случаются в жизни любой женщины, и вы попадете прямо в точку, если заговорите о них.
— Интересно, в вашей жизни тоже происходят такие трагедии?
— Ну, разумеется, мне все это знакомо. Кроме безответственных нянь, потому что у меня нет детей.
— Но у вас есть муж.
— Уже нет.
— Нет? По-моему, в теннисном клубе вы сказали, что замужем.
Я удивилась, что он это запомнил.
— Тогда я была замужем. Но сейчас — нет.
Брок откинулся на спинку стула и окинул меня изучающим взглядом. К нему вернулась его самоуверенность.
— Я попробую угадать: наверное, ваш муж часто позволял себе пошлые шуточки и за это вы выгнали его вон. Или он постоянно восхищался вашими потрясающими ногами, и за это вы выгнали его вон.
— Вообще-то я выгнала его за то, что он постоянно восхищался потрясающими ногами своей любовницы.
Улыбка тут же сошла с его лица. Уже потом, поздно вечером, я сообразила, что, признаваясь в своем несчастье, я рискую утратить в его глазах свою репутацию знатока человеческих отношений. Но, как ни странно, Брок не связал одно с другим, а если и связал, то это не заставило его в тот же миг покинуть мой кабинет.
— Значит, вы разведены? — переспросил он.
— Да, причем официально. Давайте лучше вернемся к…
— Я тоже разведен, — перебил меня Брок.
Наверное, мне следовало помолчать: в конце концов, он находился не на приеме у психоаналитика, а в кабинете лингвиста, и обсуждали мы с ним не семейные неурядицы, а языковые модели. Но я ответила ему в тон:
— Я тоже попробую угадать. Наверное, вы предпочли своей жене женщину вдвое моложе ее.
— А вот и нет. Это она предпочла мне мужчину вдвое моложе себя. Парня, который следил за нашим бассейном.
— Господи!
— Не понимаю женщин, — пробормотал Брок, запустив пальцы в свои светлые волосы. — Я искренне не понимаю, чего они хотят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86