Покосился на Решетникова. Отметил, что тот тоже собран до предела, только прячет это за благодушной ухмылкой.«Молодец, нашел в себе силы поддержать меня, — подумал Салин. — Он в предстоящем разговоре ведомый, а пикироваться и торговаться придется мне. Только бы получилось!» — Он суеверно зажал большой палец в кулак, но сделал это незаметно, на той руке, что держала папку.У поста охраны их уже ждали. Молодой человек характерной «партикулярной» наружности, едва они вошли в двери, что-то шепнул охраннику, указав взглядом на Салина с Решетниковым.Ни пропуска, ни удостоверений у них не спросили, а молодой человек сразу же провел через холл к лифту.— Встреча по высшему разряду, — прошептал Решетников, входя в кабину. Салин кивнул.Лифт остановился на нужном этаже. Молодой человек вышел первым, бросил короткую фразу охраннику, сторожившему дубовую дверь. Потянул ее на себя, пропустил гостей вперед.— Сюда, пожалуйста. — Он указал на отвилок в длинном коридоре.Это была первая и последняя произнесенная им фраза. Молодой человек незаметно исчез. А Салина с Решетниковым встретила более тяжелая фигура в местной иерархии. Кругленький человечек с блудливыми глазками бюрократического холуя изобразил максимальную радость и преданность. Салин, знакомый с придворным политесом, лишь слегка склонил голову, был уверен, что человечек этот из вечного племени портфеленосцев и двереоткрывателей даже не поставлен в известность, кого он встречает и сопровождает. Но роль свою, согласно амплуа «поди, принеси, пшел вон», играет толково, с душой. Как таких не любить?Минуя секретаря, сразу прошли в кабинет. Сопровождающий, мелькнув на пороге, отметился перед взором начальника и плотно прикрыл за ними дверь.— Рад, очень рад. — Хозяин кабинета уже встал из-за стола и шел к ним на встречу, вытянув руку. — Виктор Николаевич. Павел Степанович.Обменялись рукопожатиями, ненавязчиво, но профессионально цепко осмотрели друг друга. Хозяин был на голову выше их, крупноголовый и абсолютно лысый. Годы, конечно, взяли свое, но по-прежнему крепок, а в глазах ни тени склерозной мути.— Тебе соседи, Денис Филиппович, не досаждают? — Салин кивнул на широкое окно, за которым открывался вид на Москву-реку и Белый дом.— Уже привык, — усмехнулся хозяин. По мелькнувшему в его глазах выражению Салин понял — тема предстоящего разговора считана, важность оценена и необходимые меры против прослушивания обеспечены.— Может, почаевничаем? Честно говоря, даже перекусить не успел. — Денис Филиппович повел их к маленькой дверце в противоположном конце кабинета. — Вы даже не представляете, что с людьми твориться из-за этих выборов. Несут копромат охапками, везут телегами. Если у Руцкого компры тридцать с чем-то чемоданов накопилось, то представляете, сколько этой гадости у серьезных людей? И все, шельмецы, денег хотят!— Увы, Денис Филиппович, в наше время за идею уже никто не работает, вздохнул Салин.— А в нашем возрасте, увы, самый убийственный компромат — состояние здоровья, — с лету подключился Решетников. — Да и тот слишком скоропортящийся товар, чтобы им торговать. Сегодня купил, а завтра, упаси господь, ввиду печальных обстоятельств потеряет всякую ценность.Сказали они достаточно, чтобы вызвать довольную усмешку Дениса Филипповича. Салин вполне прозрачно намекнул на место работы нынешнего шефа безопасности крупнейшего банка в недалеком советском прошлом, а Решетников ясно дал понять, что мелкой ерундой не занимаются, возраст не позволяет.— Да уж, в нашем возрасте беречься и беречься надо, друзья мои. — Денис Филиппович ввел их в небольшую уютную комнату.Продуманный дизайн, все дорого, но неброско. Больше похоже на кабинет парижского адвоката, чем на офис. И уж никаких сравнений с советско-имперским стилем бывших апартаментов Дениса Филипповича на Лубянке.Но Салин наметанным взглядом сразу же определил, что бережется Денис Филиппович по максимуму. Комната полностью исключала возможность прослушивания «чужими». А запись «для себя» велась непременно. Чего же еще ожидать от бывшего начальника Пятого главка? Уж кто-кто, а шеф идеологической контрразведки знает цену слову, зафиксированному и подшитому в досье.Расселись в кресла, минут пять степенно потягивали чай, постреливали друг в друга взглядами, при этом говорили ни о чем, разминались.— Интересную тенденцию я подметил, Денис Филиппович. Почитаешь выступления наших разведчиков, так получается, что Первый главк только и делал, что готовил перестройку. — Решетников умело подвел разговор к исходной точке, за которой начиналось игра. — И сплошь у них там светлые головы были, и своими глазами прелести запада видели, и с нашей посконной действительностью верно сравнивали, и зрела, значит, в их душах жажда перемен. Не чекисты, а декабристы и Чаадаевы. Остальные четырнадцать главков, выходит, были укомплектованы сплошь держимордами и душителями свободы, так?— Чему же удивляться, Павел Степанович. Мы же сами внедрили в общественное сознание это стереотип. «Подвиг разведчика», «Резидент», «Мертвый сезон», Штирлиц, наконец. Интеллектуал, духоборец и эстет. — Денис Филиппович пристроил блюдце на колене, осторожно поднес чашку ко рту, сделал маленький глоток, чтобы обозначить паузу. — А внутренней контразведке достался образ чекиста образца двадцатых годов. Пролетарское происхождение, несгибаемая воля в борьбе с контрой и крестьянская сметка, противостоящая буржуазной образованности. Для пущей жизненности образа полагалось вздыхать: «Эх, грамоты мне не хватает». Лишь через «ТАСС уполномочен заявить» Семенова удалось двинуть образ Комитета как системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251