Легавый, стоявший у другой машины, включил сирену. Она прозвучала так тоскливо, словно все трубы мира жаловались по поводу смерти Цо.
Юноши больше не смеялись. Они посмотрели друг на друга, потом на меня и прижались к стене отеля. Я остался один на тротуаре. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким одиноким.
Откуда-то справа послышался вой другой сирены.
– Эй, вы! – крикнул вдруг судейский чиновник из Пальмето-Сити. – Вы, высокий человек в зеленой рубашке и шапочке! Повернитесь сюда!
Не ожидая повтора, я пустился наутек.
– Стой!
Я продолжал бежать. Судейский чиновник выстрелил. Какая-то женщина на тротуаре громко закричала. Мужчина попытался подставить мне ножку. Я ударил его кулаком. Из толпы позади меня раздались крики:
– Это он! Держите его!
Прогремело еще три выстрела. Теперь уже стреляли не в воздух. Одна из пуль попала в стену рядом со мной, разбив витрину. А я продолжал бежать.
Крики позади усилились. Я слышал топот бегущих людей.
– Держите этого проклятого парня! Арестуйте его!
Теперь сирены выли с разных сторон. Я забежал за угол, сорвал шапочку и отбросил ее. Потом протиснулся между стоящими автобусами и машинами. Был субботний вечер.
На Главной улице Тампы я заставил себя идти нормальным шагом по краю тротуара. Когда преследователи появились из-за угла, я вместе со всеми оглянулся. Какая-то девушка рядом со мной сказала:
– Должно быть, что-то случилось?
Я ответил как можно спокойнее.
– Видимо, да.
По Франклин-стрит мчался сплошной поток людей. Судейский чиновник стоял на переднем бампере с оружием наготове.
– Бьюсь об заклад, кого-то обокрали, – сказала девушка.
– Вероятно, – согласился я.
Кое-кто остановился, наблюдая за происходящим, а мы с девушкой пошли дальше, поглядывая назад с любопытством. Судебный чиновник из Пальмето-Сити взобрался теперь на капот машины и пытался обнаружить меня в потоке людей.
На ближайшем углу горел зеленый свет. Я подхватил девушку под локоть и помог ей перейти улицу. Она была свеженькой, юной и хотела быть со мной милой.
– Человек, видимо, сошел с ума, если думает, что здесь можно скрыться, – сказала она. Мы прошли мимо ярко освещенных окон закусочной. Говоря это, она посмотрела на меня, и ее улыбка исчезла, когда она увидела мои рыжие волосы, веснушки и потную рубашку. Глаза ее расширились, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала и вошла в магазин.
Зачем? Чтобы купить мороженого? Чтобы позвонить своему дружку? Или чтобы раскрыть свой маленький противный ротик и закричать: "Я его видела! Я видела Чарли Уайта! Вот он, этот высокий рыжий человек без шляпы!"
Я не имел возможности узнать об этом. Внезапно мне все стало безразлично. Ноги болели, голова тоже. Думать о чем-либо означало напрягать нервную систему. Я был в бегах очень долго, насколько хватало сил. Теперь я больше не мог. И я не знал местечка, где бы мог спрятаться.
Рука дрожала, когда я доставал сигарету. Между тем детективы прочесывали толпу, заглядывали в лица, задавали вопросы. Вокзалы были перекрыты, так же как и аэропорт. Все дороги блокированы, может, за одним исключением: дороги на Пальмето-Сити. Ее, вероятно, полиция оставила в качестве ловушки.
– Тем лучше. Если мне не добраться до Форта-Майерса и Гаваны, то я хотел бы по крайней мере поговорить с Кеном Джилли и сказать ему, что я не убивал.
Хотел я поговорить и с Бет. Сказать ей, как было мило с ее стороны написать мне и как мне жаль, что я все испортил. Я хотел все сказать ей прежде, чем снова попаду в тюрьму.
В нескольких шагах от угла стояло свободное такси. Я сел и откинулся на сиденье.
Шофер выбросил окурок сигареты через окно и спросил:
– Куда, приятель?
– В Пальмето-Сити, – ответил я.

10

Мои предположения оправдались: шоссе не было перекрыто. Я знал, что из Пальмето-Сити двигаться дальше можно только водным путем. Охота на человека кончилась – теперь полиция имела меня именно там, где она и хотела меня видеть. Ей оставалось только затянуть сеть.
Когда мы проезжали мимо стадиона, шофер спросил:
– Какое место в Пальмето-Сити?
Я выпустил струю дыма в потолок кабины. Надо было поговорить с Кеном. Но, независимо от того, приятель я ему или нет, Кен обязан был бы арестовать меня, так как представлял закон. Поэтому до ареста я хотел поговорить с Бет.
– Я сойду прямо у мола.
Пальмето-Сити не изменился. Зеленые скамейки на центральной улице были полны туристов с севера. В парке Филиппа играл оркестр. Диг Девис регулировал движение на Четвертой авеню. При виде его мне внезапно вспомнился Мэтт Хэлли. Мэтт был должен мне тысячу долларов. И у Мэтта было судно, на котором можно добраться до Гаваны. В душе моей затеплилась надежда, правда, не сильная. После разговора с Бет надо навестить Мэтта. Многое будет зависеть от того, что мне посоветует Бет.
Как обычно, на молу было полно туристов, занимавшихся рыбной ловлей.
Я расплатился с шофером последней десяткой и закурил последнюю сигарету, пока смотрел ему вслед.
Легавые редко появлялись на молу. В данный момент я чувствовал себя в безопасности. Почему-то даже захотелось, чтобы меня схватили. Но надо было поговорить с Бет, хотя я и боялся этого разговора. Деньгам она, конечно, обрадуется, но вот история с Цо наверняка сильно ее ранит.
Несколько минут я понаблюдал за рыбаками. Было время прилива. В небе сияла луна. Незадачливые рыбаки-туристы придали мне хорошее настроение, и я пошел через парк под королевскими пальмами по тому адресу, который сообщила мне Бет в письме.
Это была грязная и запущенная улочка с негритянским кварталом, недалеко от магазина Клифтона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38