— Так сколько тебе лет? — начала разговор Алекса, сидевшая рядом в кресле.
— Недавно пятнадцать исполнилось.
— Ты помнишь, как стала вампиром?
— Почти нет.
— Тогда расскажи все, что помнишь, — попросила Алекса.
— Ладно, постараюсь, — Полина погрузилась в воспоминания. — Это произошло чуть более двух недель назад. Я возвращалась домой с дискотеки. Было не очень поздно — что-то около половины десятого. По-моему, я кого-то встретила, а что было потом — не помню. Я очнулась часа через 2. Все ломило, а в груди будто огонь горел, но потом это прошло. У меня не было никаких повреждения, и я подумала тогда, что меня заставили принять какой-то наркотик, ну, всякое случается. Поэтому, когда вернулась домой, ничего не сказала родителям. Придумала какое-то липовое, но достаточно правдоподобное оправдание своему позднему возвращению. Боялась, что узнай они все, больше никуда меня не отпустят. А потом со мной стали происходить странные изменения…
Сначала я увидела клыки, но подумала, что раньше их просто не замечала. Потом у меня усилились все чувства, особенно слух и зрение. Мир будто заново раскрылся передо мной. И еще мне все труднее стало переносить солнечный свет. А затем пришла жажда. Обычная еда не могла меня насытить, мой организм будто отвергал ее, требуя что-то взамен… Дошло до того, что я, совершенно бессознательно, съела кусок сырого мяса. Мне стало чуть легче, но я думала, что схожу с ума. Меня оглушал звук крови, текущей в людских жилах. Это было невыносимо! Я старалась справиться с собой, но не могла. Когда я чуть не напала на мать, то поняла, что не могу больше оставаться здесь, и ушла из дома. Хотя мои родители, думаю, так ничего и не поняли.
В тот день я совершила первое убийство. Это было ужасно, я пила его кровь. И все же никогда еще я не чувствовала себя лучше, — при этих воспоминаниях глаза Полины потускнели, в лице не осталось ни кровинки, но она продолжала. — А потом жажда пришла снова, и все повторилось…
— Где же ты жила все это время?
— Я боялась солнца, что-то предупреждало меня, что его свет опасен, и, как видишь, не зря. Почти все дни я проводила в метро или длинных переходах. Это было единственное, что пришло мне в голову. А ночью выходила в город.
— Понятно, почему другие так долго не могли найти тебя, — задумчиво проговорила Алекса, а потом спросила. — Значит, ты не помнишь того, кто обратил тебя?
Полина отрицательно покачала головой:
— Те часы будто стерли из моей памяти. Я много раз пыталась вспомнить, что произошло со мной в ту ночь, но не могу.
— Да, ментальные способности вампира очень сильны.
— Но скажи, почему он обратил именно меня? — в глазах Полины стояли слезы.
— Если честно, я не знаю. У нас не принято обращать насильно, и тем более бросать неопытных птенцов. То серьезное нарушение наших законов. И тот кто сделал это с тобой, должен был это знать.
— Но почему, почему он так поступил?
— Не знаю, — Алексе было искренне жаль эту девочку.
— Если бы я могла вспомнить, что произошло тогда!
— Возможно, я смогу тебе помочь и оживить в твоей памяти те события.
— Как?
— С помощью телепатии я могу проникнуть в те воспоминания, которые заблокировал тот вампир.
— Правда?
— Да. Но это может не дать нам ничего. И ты, и я будем видеть происходящее лишь твоими глазами. Согласна ты на это?
— А это не больно? — с опаской спросила Полина.
— Нет, — улыбнулась Алекса. — Понятие боли для тебя теперь вообще практически не существует.
— Тогда ладно.
— Хорошо. Закрой глаза и расслабься.
Алекса медленно стала проникать в разум Полины, действуя как можно осторожнее. Она ощущала все, что чувствовала девочка. Вот они вместе вернулись к событиям той ночи. Алекса видела темную улицу глазами Полины. Та шла торопливо, каким-то шестым чувством ощущая, что за ней следят. Вдруг из темноты за ее спиной появилась бледная рука, которая зажала ей рот. Зубы вонзились в ее шею. Вампирша почувствовала это, будто это она была жертвой. Полина чисто инстинктивно отбивалась, и даже укусила державшую ее руку, но железная хватка не ослабла.
Больше ничего узнать не удалось, и Алекса прервала телепатическую связь. Придя в себя, Полина разочаровано сказала:
— Ну и что? Мы ничего не узнали.
— О, нет! Теперь понятно, как ты стала вампиром. Ты, хоть и ненароком, выпила его крови, когда он пил твою, и этого оказалось достаточно для обращения.
— Но кто же это был?
— А вот это остается неясным. Могу лишь сказать, что это сильный вампир, но он иногда теряет контроль над своей силой. Иначе подобного бы не произошло.
— Мне от этого не легче. Теперь мне всю жизнь придется убивать людей, пить их кровь, — обреченно сказала Полина.
— Ну, далеко не все так мрачно. В нашем состоянии есть немало плюсов, — постаралась успокоить ее Алекса.
— Каких?
— Как ты думаешь, сколько мне лет?
— Ну-у, около двадцати пяти.
— А на самом деле мне почти девятьсот лет.
Глаза Полины стали круглыми от удивления:
— Не… не может быть!
— И, тем не менее, это так. Мы бессмертны. Став вампиром, мы больше не состаримся ни на день. Убить нас можно лишь отрубив голову или огнем, хотя это довольно сложно. Остальные способы, описанные в книгах и фильмах, — ерунда.
— А солнце?
— Лет через сто ты перестанешь на него реагировать и сможешь даже разгуливать днем.
— Значит, я всегда буду выглядеть на пятнадцать лет?
— Да. И становиться сильнее год от года.
— А мое лицо? Оно всегда будет таким?
— Нет, все пройдет. Хотя, это может занять больше времени, чем обычно, так как твое обращение не было произведено должным образом.
— Что же мне делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42