— Марк! — воскликнул я. — Заходи! Как ты меня нашел?
Мой друг водрузил торт и бутылку на заплеванный и исписанный стол, который при этом угрожающе покачнулся, и плюхнулся рядом на видавший виды стул.
Я зажмурился. Но стул выдержал, только предостерегающе крякнул.
— Ребята видели тебя в бесплатной столовой, — объяснил Марк.
Я отвернулся к окну.
— Да не стремайся ты, все будет нормально, — сказал он, развязывая торт, и на его рукавах сверкнули алмазные запонки.
— Меня с работы уволили, — проговорил я.
— А где ты работал?
— На автостоянке. Машины мыл.
— А, это у тебя хозяин попался перестраховщик. — Марк открыл торт и разрезал его на аккуратные кусочки.
— Почему?
— У тебя Знака нет.
— Ну и что?
Он удивленно посмотрел на меня:
— Ты что, новостей не знаешь?
— У меня денег нет на газеты.
— А когда работал?
— На пальто копил.
Марк скорбно промолчал.
— Ну, что там произошло? — устало спросил я.
— А произошло вот что. Господь объявил, что до конца февраля все должны принести покаяние и присягу и обрести Знаки Спасения. С первого марта вступает в силу «Закон о погибших». В нем неотмеченные Знаком Спасения объявляются вне закона и нарекаются «погибшими». Тот, кто убьет или ограбит «погибшего», не считается совершившим преступление и не подлежит наказанию. У «погибших» нельзя ничего покупать и им ничего нельзя продавать. Их нельзя брать на работу и подавать им милостыню.
— Марк! Что же тогда можно? Это же бесчеловечно!
Он сурово посмотрел на меня.
— Можно и нужно взять «погибшего» за ручку и отвести в церковь к верному Господу священнику, чтобы «погибший» обрел Знак Спасения и стал «возрожденным». За это куча плюшек приведшему, вплоть до денежной премии, и подъемные «возрожденному». Очень приличные, между прочим.
— Но это же тоталитарное общество!
— Ты еще вспомни безнравственное учение о свободе совести!
— Почему безнравственное?
Марк вздохнул.
— Если мы позволяем человеку верить, как он хочет, мы сознательно толкаем его к гибели. Петр, неужели, если ты увидишь, как слепой движется к пропасти, ты не встанешь у него на пути?
— Но, может быть, это я слеп?
— Вот, Петр. Ты не веришь. Иначе у тебя не возник бы этот вопрос. Правильно тебя Господь наказал.
Я прикусил губу.
— Если бы ты верил, Петр, ты бы сразу понял, что Господь просто хочет спасти как можно больше людей.
Марк возился с бутылкой, сдирая с нее серебристую бумагу и снимая проволочку. На его руке красовался черный Знак Спасения. Я с завистью смотрел на него.
«Конечно, он прав, — думал я. — Господь ведь заботится только о нашем спасении. А я все так же преступен и не пекусь о собственном исправлении».
— Слушай, Марк, а когда я принесу покаяние, как ты думаешь, Знак появится?
— Никаких сомнений.
Пробка шампанского наконец подалась и с грохотом вылетела на волю.
— Давай за это выпьем, — предложил Марк.
Марк навещал меня еще несколько раз и даже подкидывал денег.
— Ты бы что-нибудь посерьезнее принес, — попросил я как-то, тоскливо глядя на очередной торт. — Мяса там и вина. А то ублажаешь, как девицу.
— Будет сделано, — пообещал он.
И в следующий раз торт сменила колбаса. Прибывшее с нею вино называлось «Обитель ангелочков» и было французского происхождения. Вкус оказался куда лучше названия.
— Слушай, а тебе от Господа не влетит за то, что ты меня подкармливаешь? — спросил я.
— Он мне не запрещал.
В начале декабря газеты сообщили о том, что Северная Европа признала власть Эммануила. Я представил себе хипов со Знаками Спасения, покуривающих марихуану на лужайках Амстердама, и мне почему-то стало не по себе.
Спустя неделю Господь посетил островную часть Англо-Французской Федерации: сначала Англию и Шотландию, потом — Ирландию. Визит был мирным, но очень эффективным — Эммануила признали.
Честно говоря, меня беспокоило еще одно обстоятельство. Снег, вопреки ожиданиям, не собирался таять, и температура явно была ниже нуля. Я с содроганием думал о том, как пойду по улице босиком.
— Не дрейфь, Петр, — успокоил мой друг. — Я тебя до собора на машине довезу.
— Господь увидит.
— Ничего, мы остановимся за утлом.
— Ох! Переться через всю площадь!
— А кому сейчас легко? В газетах пишут, в Москве вообще пятьдесят три градуса мороза. Система отопления вышла из строя. Буржуйки топят книгами и мебелью. А ты «босиком по снегу»! Подумаешь!
— Тебе бы так!
— Я «погибших» не выпускал, — Марк уже вовсю пользовался этим термином. — И, если Господь прикажет пройти босиком по снегу, не испугаюсь, не беспокойся. Хоть по раскаленным углям!
— Хвастун!
— Нисколько.
И вот этот день настал. Точнее, холодное хмурое утро двадцать пятого декабря. Как и обещал, Марк довез меня почти до площади Святого Петра и остановил машину на Виа дель Сайт Уффицио.
— Ну, давай, — и Марк подал мне длинную белую рубашку.
Я поморщился.
— Переодевайся, переодевайся. Пятнадцать минут осталось до начала церемонии.
Я переоделся.
— Туфли скидывай!
На тротуаре лежал беспощадный снег. Я с сомнением посмотрел на него.
Марк, не говоря ни слова, наклонился и начал расшнуровывать ботинки.
— Ты-то зачем? — удивился я.
— А я слов на ветер не бросаю. Сказал пройду босиком, значит, пройду.
— Да ты был пьян!
— Тогда почему я это помню? — поинтересовался мой друг и снял носки. Я усмехнулся и последовал его примеру. Он очень забавно смотрелся в дорогом костюме и босиком.
Мы вышли из машины, и снег неприятно обжег мне ступни.
Площадь Святого Петра уже была полна народу, но для принимавших участие в присяге был оставлен проход. В соборе все было готово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217