Целая планета, неистово вращаясь, приближалась к ним и, зависнув на мгновение, упала с небес прямо на Минерву.
И все мгновенно погрузилось во тьму.
— …вставайте, капитан. Все в порядке, вы живы. Поднимайтесь.
Несмотря на одобрение, прозвучавшее в голосе, так же похожем на голос капитана Кулли, как и на любой другой. Рой Малин поддался не сразу. Ему было так хорошо и покойно, так темно… так мирно…
Он по-прежнему находился в корабле. Здесь имелся пригодный для дыхания воздух, достаточно тепло, чтобы не опасаться леденящего космического холода… вот только искусственная гравитация была какой-то странной. Он не сразу догадался, что она была настоящей, а не смоделированным земным тяготением в одно «g».
— Сели мы здорово, — услышал он голос Минервы. — Просто замечательно. На одном из этапов мне пришлось вытянуть почти двенадцать «g», так что мы не очень напоминаем тех, кто твердо стоит на земле. Я делала все, что могла, пока аппаратура не отказала.
Даже пошевелиться было очень трудно, и теперь Рой знал почему. Если его упряжь, в которой он висел в кресле, врезалась в него с ускорением, в двенадцать раз превышающим нормальное, то ремни должны были войти в него, как нож в сыр. Он не стал осматривать поврежденные участки, и так зная, что увидит — его тело наверняка покрыто кроваво-красными квадратными отметинами. Хорошо, что его еще не разрезало на части — ему случалось видеть и такое…
— Минерва, — произнес Купли голосом человека, у которого что-то на уме, — опустились-то мы нормально, но сможем ли подняться?
— Сейчас посмотрим.
Диагностическая панель представляла собой целую россыпь светодиодов, загоравшихся по мере того, как Минерва проверяла здоровье своих органов.
— А что снаружи? — Рой попытался выбраться из своего противоперегрузочного кресла. Процедура представляла собой серию отдельных содроганий, а не обычное плавное движение. Но слава всевышнему, что он способен хотя бы содрогаться. Купли даже не попытался предложить свою помощь — его гораздо больше занимали панели с инструментами.
— Снаружи очень горячо, — загадочно заметил он.
— Температура? Или противник? — не понял Рой.
— Излучение. Остаточное, больше трех сотен, быстро падает. Защита вполне может сдержать его. Похоже, мы упали вместе с остатками «Форгера»— так что я склонен согласиться, что в конечном итоге вы оказались правы. — Кулли ухмыльнулся своей отвратительной улыбкой, которой Рой так и не смог подобрать подходящее определение. — Что касается сухопутного противника. Он здесь. В поджаренном виде. В сухомятку.
— Замечательно. Я про шутку. Это мне и требовалось, чтобы почувствовать себя немного лучше.
— Не придирайтесь, капитан. Вы-то по крайней мере остались живы.
— Да, я уже обратил на это внимание. — Рой еще раз вздохнул и вздрогнул от прикосновения одежды к ране, но тут же забыл обо всем, заслышав внезапно оживший динамик Минервы.
— Диагностика закончена, джентльмены, — сказала она. — Что желаете услышать? Хорошие новости… плохие, или просто ужасные?
— Что, неужели все так серьезно? — На лице Кулли не осталось и следа улыбки. Хотя с чем такая метаморфоза связана: с пониманием ли серьезности замечания Минервы, или же с элементарной вежливостью, Рой не знал.
— Любые определения всегда упрощают и схематизируют реальность. — Голос Минервы был столь же холоден, как и выражение лица полковника. — Рассказывать дальше или нет?
— Минерва, — утомленным голосом попросил Рой, — хватит ходить вокруг да около. Может, ты все-таки расскажешь нам, что произошло, и мы займемся каким-нибудь полезным делом?
— Хорошо. — Основной экран сначала замерцал, затем с видимой неохотой заполнился схематическим изображением корабля «Олимпус», поврежденного, как и фрегат «Фенсер». Контуры корабля были обезображены напоминающими проказу желтыми пятнами, обозначавшими участки, поврежденные в коротком, но жестоком бою в трех сотнях километрах от атмосферы. Пока Минерва говорила, небольшой голубой треугольник перемещался по экрану, указывая на «особо важные зоны».
— Целостность корпуса нарушена здесь, здесь и вот здесь. Фрагменты в областях тут и еще вот тут радиоактивны, так что в этих помещениях очень горячо — не забудьте об этом, полковник, когда отправитесь к себе в каюту сменить носки. Мы вполне можем обойтись без них, с этим все в порядке. Однако… — Голубой указатель сменился красным, а это был недобрый знак. — Я потеряла почти все модули здесь и вот тут. Системы связи и почти вся навигационная аппаратура, уважаемые джентльмены, должны упоминаться только в прошедшем времени.
— Это были хорошие новости? — поинтересовался Кулли.
— Нет — это, разумеется, плохие. Хорошая новость заключается в том, что, несмотря на все эти повреждения, я смогу покинуть Халию еще до того, как «Белая картечь» начнет разворачиваться и штурмовики превратят нас в радиоактивную кочку на стеклянном пейзаже.
— Ты так считаешь? — Теперь Рой знал, что Минерва способна летать, и только это имело сейчас значение.
— М-да. Вы не забыли, я упоминала еще и про ужасные новости. Основной навигатор также разрушен. Единственная наша возможность подняться с поверхности планеты — это переключение модулей. У меня нет никакого аварийного запаса, но системы «Огненного льда» могут…
— Нет! — Кулли вскочил на ноги с искаженным гневом лицом. У него вдруг возникло страшное подозрение, что его мягко и осторожно заводили в эту западню с самого начала.
— Вы что, взбесились, полковник? Сядьте и позвольте мне закончить .
— Поторопитесь, полковник, — произнес Рой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85