С Джесином было не так.
Хотя его дети тоже любили порезвиться, Хэн никогда не видел своего старшего сына выходящим из внутреннего двора потным и усталым, или появляющимся из сада, таким же грязным и счастливым, как земляной червяк.
И Хэна это волновало.
Еще труднее было принять то, что Джесин предпочитал играть один, он не имел друзей вне семьи и даже с Джайной и Энакином не был слишком близок. Хэн считал, что отсутствие друзей — это его и Лейи вина. Слишком часто детей приходилось прятать, перевозя с места на место, окружать телохранителями ради их безопасности. Поэтому их детство было далеко от нормального. И несмотря на все это, они были похищены Хефриром и едва не потеряны навсегда.
В первую ночь, после того как семья воссоединилась, Лейя плакала от радости, они обнимали друг друга, и Хэн про себя поклялся, что никогда больше не оставит детей без родительской защиты.
Лейя все никак не могла выпутаться из политических дел и обязанностей, но положение Хэна было иным.
После их возвращения на Корускант, он хотел сложить с себя офицерские полномочия и выйти в отставку. Адмирал Акбар указал ему, что он может потерять право на приоритетное обеспечение безопасности и на высший уровень доступа, и общение его с Лейей будет сильно затруднено.
— Я вынужден отклонить вашу просьбу об отставке.
— Но сейчас, в этот момент…
Акбар невозмутимо продолжал:
— Я также нахожу, что ваше текущее назначение — не лучшее применение вашего опыта и способностей. Я командирую вас в качестве ассистента к президенту Сената для обеспечения взаимодействия в делах обороны. Вы будете оказывать ей содействие, как она сочтет необходимым. Вы поняли?
Если бы каламари мог подмигивать, он обязательно подмигнул бы Хэну.
Так теперь дни Хэна проходили в президентской резиденции, где он общался с Лейей, пытаясь наверстать упущенное. Но он обнаружил, что дети сделали гиперпривод «Сокола Тысячелетия» более надежным и предсказуемым. Маленький Энакин был постоянным союзником Хэна, но близнецы испытывали его терпение весьма часто. Они явно имели собственное мнение о порядке вещей и своем месте в нем.
— Но, папа, Винтер разрешила нам…
— Но, папа, Чуи всегда…
— Но, папа, 3РО никогда…
Сентенции, начинавшиеся этими конструкциями, были запрещены к концу первого месяца. При поддержке Лейи его законы были ратифицированы, и Хэн был официально признан полноправным главой семьи.
Но он волновался, думая о том дне, который неизбежно должен был наступить. Дети-джедаи, думал он, подобны раллтиирским тигрятам — пока они маленькие, они очень милые, но со временем у них вырастают длинные и острые когти. Хэн не мог забыть вспышку возбуждения Энакина, случившуюся однажды. Все вещи в комнате тогда летали в воздухе и бились о стены.
Одно утешение, что их дети были добрыми, как и родители. Но при этом Энакин и Джесин унаследовали несокрушимое упрямство от матери, их абсолютно нельзя было заставить делать то, чего они не хотят. А Джесин и Джайна имели в своем характере чрезвычайную склонность к озорству и рискованным шуточкам — это уже от папочки.
Они установили новый семейный ритуал, который, похоже, понравился всем. Когда Лейя приходила домой, они устраивали большой фонтан в садовом пруду и взлетали вверх в его струях. Энакин полюбил воду так сильно, что Акбар называл его «Моя маленькая рыбка». Потом они обнимали маму и папу, что для Хэна и Лейи было своего рода терапией, знаком, что долгий день наконец закончился.
Когда дети укладывались спать, Хэн и Лейя поднимались в свою спальню для того, что они в шутку называли «брифингом». Это тоже было частью ритуала — возможность поговорить, пожаловаться на проблемы или просто поразвлечься, слушая истории о событиях дня.
В этот вечер Лейя выглядела более уставшей, чем обычно. Она легла на кровать, обняв подушку.
— Как новости на фронте, генерал?
Хэн плюхнулся в кресло рядом с кроватью.
— Я не знаю, что делать насчет Джесина. Я пытался заинтересовать его партией в боло, но он отказался.
Лейя перевернулась на кровати, устремив взгляд в потолок.
— Он не слишком хорошо играет в боло, а дети хотят, чтобы их родители гордились ими. Он стесняется играть с тобой, потому что ты играешь гораздо лучше.
— Он не слишком хорошо играет, потому что никогда не тренируется. Но он еще сказал, что это глупая игра.
Лейя в душе была полностью согласна с этим, но предпочла дипломатически промолчать. Хэн продолжал: — Я сказал: «Хорошо, ты выбираешь. Может, покатаешься на скейте, или поиграешь в волл-болл?». Он говорит: «Нет, спасибо, папа». Он должен укреплять свое тело, становиться сильнее. А он говорит: «Зачем мне это? Я смогу делать все, что хочу, просто думая об этом — как дядя Люк». Кажется, он должен заметить, что дядя Люк не похож на Джаббу Хатта.
Лейя не выдержала:
— А Джесин, что, похож?
— Дай ему время.
— Ты преувеличиваешь.
Хэн скептически хмыкнул:
— Надеюсь. Но я буду рад, если Люк напомнит Джесину о физическом аспекте тренировки джедая — типа того, что тело — инструмент разума и все такое.
Лейя опять перевернулась на кровати.
— Хэн, ты не слышал ничего о Люке?
Хэн нахмурился.
— Нет, уже давно ничего не слышал. А что-то случилось?
— Говорят, Люк исчез.
— Исчез?!
— Куда-то улетел. Академией руководит Стрин.
Хэн пожал плечами.
— Он и раньше часто улетал по своим джедайским делам. Может, он ищет новых учеников для Академии?
— Тионна сказала, что прощался он так, словно не собирался возвращаться.
Хэн почесал голову.
— Хмм… Весьма странно. Возможно, ему просто надоело сидеть на островке в середине пустоты в окружении толпы адептов Силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73