Солнце в этом отношении совершало гораздо более простые движения: незаметно кралось все выше и выше, пока не забралось за спину и не стало палить макушку.— Ого, да тут развилка! — воскликнул Рональд. — Ну, и какая же из двух дорог ведет в замок?— А это ты вот у него спроси, — сказал Иегуда, ткнув пальцем в кусты. И вновь рыцарь возрадовался чудесному дару, которым природа наделила его спутника: среди пестроты кустов, на берегу небольшой речки сидел спиной к ним человек. Они подъехали ближе и уставились на его мощные плечи, львиную гриву волос и грязноватую кацавейку — ибо никаким другим зрелищем странный человек их не почтил. Он явно не проявлял никаких признаков интереса к их персонам (напрасно Рональд изо всех сил гремел шпорами и покашливал): не повернулся, а только достал удочку и принялся ловить рыбу. Вода в реке была мутна. Рональд вдруг понял, что стал свидетелем какой-то странной аллегории.— Будьте любезны! Как проехать в замок маркиза Бракксгаузентруппа?Сидящий у реки человек, по-прежнему не оборачиваясь, вытянул руку и указал в сторону.— Спасибо, — буркнул Рональд и пришпорил коня. — Ну и нравы здесь.— Да уж, — покачал головой Иегуда.«Здравствуй, великий лес! — мысленно воскликнул рыцарь. — Люди пытались покорить тебя, но даже в лучшие свои времена не смогли. Некогда государства простерли свои алчные руки на всю планету, они пытались заставить мужчин спать друг с другом, а женщин служить в армии, пытались потопить землю в разврате, прельстив народы блеском денег и возможностей. И тогда люди уходили в твои глубины, дремучий лес, и жили здесь, как встарь, без электрических лампочек, без демократии, по законам предков-животных — они были поистине дремучими, эти люди, но это они спасли мир. Когда государства издохли и стали гнить, подобно падали, их трупный яд убил всех горожан — и тогда из твоих недр вышли последние оставшиеся люди и вновь населили землю. Вот за это спасибо тебе, великий лес».Но люди, здесь жившие теперь, были ему не понятны: почти звери, свободные от власти сеньора, короля, морали. Чем они питаются, где обитают — он этого не знал: тайну хранили толстые и корявые стволы деревьев и темнота, притаившаяся в узорах веток елей и сосен.Они нагнали путника в черном капюшоне, должно быть, монаха.— Здравствуй, добрый человек! — крикнул Рональд. — Не покажешь ли нам дорогу к замку маркиза?Иегуда как-то странно посмотрел на рыцаря и промолчал. Человек остановился и, не поворачиваясь, глухо ответил:— Отчего ж не показать? Тут недалеко. Следуйте за мной.Он надвинул капюшон на голову и пошел рядом. Руки его — единственная часть тела, не закрытая одеждой, — были странно желты, словно у китайца.— Самая хорошая дорога во всех владениях маркиза. Остальные все пришли в полное разорение. Раньше тут промышляли волки-оборотни, затем их истребил главарь разбойников батько Полифем.— Жизнь у вас тут кипит, я посмотрю, — подивился Рональд.— Еще как! Крестьяне собрались стереть замок маркиза с лица земли — и вскоре их мечты сбудутся, думаю.— Нам бы как-нибудь успеть в замок до того, как у них это получится.— Говорок у вас римский, — человек под капюшоном усмехнулся. Рональд вдруг почувствовал отвратительный запах, исходивший от их путника. Монахи явно были столь же неопрятны, как и крестьяне — не мылись и одежду редко стирали.— Маркиза следует опасаться. Человек он далеко не такой простой и легкомысленный, как может показаться.— Учтем, — пообещал Рональд.Иегуда не проронил ни слова — и это удивляло рыцаря.— А водятся ли здесь ожившие мертвецы? — спросил Рональд.— Я встречал некоторых, — уклончиво ответил монах.— Как они выглядят?— Как люди.— Чем занимаются?— Живут.— Где?— Где придется.— С какой целью возвратились?— С загадочной.Воцарилось молчание. Лес понемногу расступался, и вдали поднималась синяя громада со множеством башен.— Вот он, замок маркиза Бракксгаузентруппа, — указал монах. — До него рукой подать. Следуйте прямой дорогой — а я отправлюсь в деревню.— Спасибо большое, — поблагодарил Рональд.Путник кивнул капюшоном и зашагал по тропинке куда-то вбок.Иегуда молча извлек из кармана руку, взметнул ее — и вмиг путник упал, объятый огнем. Он не кричал, не ворочался, снедаемый болью, пока огонь, выплеснутый Слепцом из склянки, сжигал его плоть — лишь спокойно пытался сбить пламя. Прошло несколько секунд — и от лежащей на земле фигуры остался лишь пепел.— Иегуда, что за неблагодарность? — очнулся от изумления Рональд.— Разве ты не понял? Это и был мертвец.— Не может быть!Но только что представшая его глазам страшная картина говорила сама за себя. Лишь нежить могла так спокойно воспринять уничтожение своей плоти.— Я сразу понял это. Видишь ли, он выглядел холод ным — если бы не одежда, то я и вовсе бы его не увидел: ведь труп, у которого нет своей температуры тела, для меня совершенно невидим.Рональда передернуло — слава Богу, под доспехами это движение не очень-то было видно. Ему невидимки пока еще не являлись.— Сворачиваем с дороги, сэр Рональд, — невозмутимо сказал Иегуда. — Разумеется, на прямой дороге нас ждут в засаде две-три дюжины его собратьев. Кривые пути зачастую проще и верней.— Резонно, — согласился рыцарь, и они свернули в лес. Минут двадцать они потратили на то, чтобы отклониться от большой дороги, причем с таким расчетом, чтобы все же не терять ее из виду.После ночного привала оба путника, конечно, посвежели, но спать все равно хотелось. Может быть, поэтому они не слишком удивились картине, явившейся на их пути.К дубу была прикручена молодая и очень симпатичная женщина, рыжеволосая, высокая… У ее ног крестьяне заботливо складывали вязанки хвороста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117