— Не могем знать, ваше благородие.— Глупцы! Роды оружия есть следующие: пуля-дура, попадет — умрешь, штык — молодец, едрена вошь, ракета — собака, продырявит башку, а больше, ребята, ничего скажу. Каковы суть падежи в языке?— Именитив, Родитив, Датив, Винитив, Творитив, Предложитив…— Что есть шхера?— Морская собака, ваш-благородь!— Вот какое обширное образование получают наши солдаты! — похвалился бравый капитан. — Я, как вы понижаете, друг всяческому просвещению.— М-да, действительно обширное, — с сомнением отозвался Рональд и, распрощавшись с маркизом, пошел дальше, слушая, как за его спиной Александр покрикивает:— Вперед! Коли! Да что ты штыком, как ухватом, машешь!Даже сомнений не было: перед отрядом Полифема у гвардии замка шансов не было. Тут только Рональд начал понимать, отчего маркиз больше доверял своим кентаврам, чем людям.Повинуясь странному наитию, рыцарь пошел по дороге в деревню. Поле в стороне от дороги колыхалось спелыми колосьями. В нем он увидел фигуру в серой куртке. Всмотрелся — человек вырезал топором заготовки для ложек, так называемые баклуши. Рональд призадумался, затем пошел дальше.Слева был лагерь, разбитый крестьянами совсем неподалеку от стен замка — а метрах в ста от него стояли, точно толпа понурых пьяниц, избы.Странные, фантастические вещи открывались глазам Рональда — он узнал, например, что тараканы, когда их много, начинают летать и кусаться; многие младенцы, которых крестьянки держали на руках, были сплошь покрыты красными укусами. Возле самой первой избы он шарахнулся от прокаженного, а крестьяне этой замотанной в лохмотья фигуры не боялись: дети даже таскали его под руки.Б деревне, впрочем, был праздник. Рональд не сразу это понял. Праздник в его понимании был связан с барабанным боем, парадом королевской гвардии, толпами на улицах, украшенными домами. А здесь все было донельзя ничтожно и скудно: дома все так же клонились к земле, словно тени, убегающие от солнца, нищета смотрела из всех углов. Зато по всей деревне бродили развеселые крестьяне в обнимку с мертвецами.— Барин! — крикнул Рональду долговязый мужик. — Пивка не хочешь?Рональд покачал головой.— Брезгаешь нас, убогих? — скривился крестьянин. И вразвалку, изображая силу и лихость, подошел к графу. Откуда не возьмись вокруг сгрудились вилланы. Пьяные лица, агрессивные и в то же время нерешительные, казались кирпичами, из которых вдруг сложилась стенка, преградившая ему путь.— Че собрались-то? — спросил Полифем, подходя. Крестьяне тут же зашумели, а сплошная стена пьяных лиц распалась на отдельные физиономии с разными гримасами — улыбками, выражением задумчивости или мрачного уныния — словно и не было секунду назад этой одинаковости.— Тоже мне Аники-воины, — насмешливо сказал батько. — Солнце на полдень, а вы дурней страдаете. Ну-ка, стройсь на маневры! Чтоб через минуту были на нашей учебной поляне, в лагере, под стенами замка… Нехай маркиз устрашится, видя ваши ужимки и прыжки…— Ну ты, Полифем, задрал своими маневрами! — плюнул долговязый мужик. — Мы ж землепашцы вольные, а не бандиты какие…— Вы потому-то и вольные, что я, бандит, вас у маркиза отвоевал, — ухмыльнулся Полифем. — Давай-давай, тож мне енерал выискался. Гнидарь велел тренировками заниматься, пока его не будет.— Гнидарь, Гнидарь, — ворчал долговязый. — Чтой-то давно его не видать… Разве пропал совсем, покинул нас? Хотя он человек тово, идейный, за нас горой…— Да уж, не нам чета, — согласился Полифем. — Оттого и должны мы его наказ выполнять. А не водку жрать! — повысил он голос. — Маркиз вам бочки с водкой подкатил — а вы ему и благодарны. Он вам этак каждый день будет спирту присылать, а вы, мытари, и рады — и он рад: как сопьетесь совсем, так и кентавров за вами пришлет.Крестьяне стали стыдливо переминаться с ноги на ногу, пряча глаза.— Ладно, батько, твоя взяла: ща допьем и на маневры. ГЛАВА 9Дуэль Если Рональд старался проводить свои дни с пользой для кругозора, то обитатели замка, чуждые интеллектуальных исканий, откровенно томились.Было прохладно; в воздухе носились летучие мыши, преследуя невидимых комаров. Лукас и капитан Александр, по обыкновению, сидели на бревне после трудового дня. Капитан вконец умаялся, раздраженный непонятливостью и неуклюжестью вверенных ему солдат, Лукас, проигравший в карты не одну сотню золотых талеров, нервно подергивал плечами. Неподалеку бродил без дела Шамиль, еще один сарацин, бывший в услужении у барона и оттого не опустившийся, а, напротив, набравшийся барской спеси.— Эх, время какое! — вздыхал капитан Александр, глядя на горящие неподалеку огни костров, вокруг которых весело и непривычно сыто горланили крестьяне, захватившие нынче богатый фураж. — Хоть и мерзок мне мужичок, а все равно чувствую, что прав он нынче: совести у нас не было, изъездили крестьян вконец. И чувствую в этом движении некую радостную для сердца весну! — признался он. — Термидор, сущий термидор! Термидор — один из месяцев французского революционного календаря

— Кому термидор, а кому вишни цветут, — сказал Лукас, засовывая за ухо розу. — Надо срывать цветы удовольствия и делать из них гербарий — чтобы в старости было что вспомнить! Пойдем, Шамиль, поищем, кого бы сразить своей статью и красой наповал!Они поднялись с бревна и побрели по лагерю: барон шел, стуча каблуками, как на параде, хотя ноги ставил вкривь и вкось; Шамиль был как-то осторожен, понимая, что в случае неудачного сбора «гербария» им могут и по шее надавать.Они прошли несколько палаток и увидели Роксану.У Роксаны было обыкновение ночью гулять по лагерю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117