К тому же подобная манера Анмиста вовсе не говорила о каких-то особых намерениях. Такова была его натура — он просто не мог иначе…
— Смотри, какая птица! — воскликнула Гембра, показывая пальцем в окно.
Огромный красный попугай необычными танцующими зигзагами пропорхал мимо окна и устремился к дальнему краю площади.
— Пойдём, посмотрим…
— Да, любопытно… — Анмист бросил на стол монетку и вслед за Гемброй направился к выходу. Они вышли из глубокой тени узкой улочки на ярко освещённую площадь, следя за прихотливыми перемещениями диковинной птицы. Попугай то взмывал вверх, то планировал, едва не задевая людские головы. Но его, как ни странно, никто не замечал. И когда он сделал два низких круга над столпившимися вокруг погребальных носилок людьми, никто даже не бросил взгляда вверх.
Когда Гембра и Анмист подошли вплотную, попугай вовсе исчез из виду, словно растворился в воздухе.
— Интересно, о чём это они там?… — спросила Гембра, осторожно протискиваясь через спины собравшихся.
— Действительно интересно… Иначе я не насчитал бы здесь уже четырёх тайных соглядатаев, — тихо ответил Анмист, стараясь не отставать от Гембры.
— …Будем же твёрды, как наш возлюбленный брат, которого мы провожаем сегодня в царство вечного покоя! — возбуждённо говорил низкорослый лобастый человек с недлинной, но сильно растрёпанной черной бородой. — Оковы тленного мира не властны более над ним, и душа его уже познала объятья нашего единого небесного отца. Как сказал Пророк, за луч света. протянутый отцом, можно ухватиться и подняться ввысь, за взгляд сомнения, брошенный пролетающим над бездной, силы зла могут утянуть вниз! Наш брат всегда шёл прямой дорогой истинной веры…
— Видела я этого пророка. В Гуссалиме… Весёленькая была история… — шепнула Гембра Анмисту. Тот понимающе кивнул в ответ.
Неожиданно, резкий каркающий голос подхватил последние слова говорящего, и невнятные звуки передразнивающим эхом разнеслись над головами слушателей.
Оратор замолк, озираясь по сторонам.
— Мужайтесь, братья, ибо придёт наше время, — заговорил другой мужчина, — оно придёт и отступят перед словом Пророка наши гонители.
— И воссияет во славе наш небесный отец, — добавила одна из женщин.
— И воссияет во славе! — тихим хором повторили все.
И вновь пронизительный каркающий звук прорезал торжественную тишину. Теперь все завертели головами, глядя вверх.
— Знамение! — веско провозгласил чей-то голос.
— Знамение, знамение! — отозвались другие.
Между тем, несколько наиболее солидно одетых членов общины обступили жреца, который собирался приступить к выполнению похоронных обрядов.
— Пойми, почтеннейший, — доносились обрывки их приглушённого разговора, — это человек необычный. Он был нашим братом и разделял нашу веру. Мы должны похоронить его по НАШИМ обрядам.
— Так и вы же поймите, — сопротивлялся жрец, — указание дано — похоронить согласно установленному обряду. Понятно? У-ка-за-ни-е!
— Восстань же, брат наш возлюбленный! — вновь зазвучал голос лобастого, — Восстань и возрадуйся силе нашего духа! Возрадуйся…
Складки ниспадающего с носилок до земли погребального покрывала отчётливо затрепетали, словно внутри под носилками пронёсся лёгкий ветерок.
Говорящий осёкся и смолк.
— Знамение! — снова зашептали было снова голоса, но тут же стихли при виде нового сильного шевеления складок под ударами внутреннего ветра. А когда тяжёлая белая ткань птицей вспорхнула вверх и с шелестом понеслась по серым камням площади, мало кто удержался от испуганных выкриков. Но это было ещё не самое удивительное. Мускулы бледного заострившегося лица покойника едва заметно дрогнули. Веки легонько затрепетали и тело его стало приподниматься — медленно, не теряя выпрямленного положения, словно подчиняясь незримой внешней силе. Наконец его высокая и казалось, ещё сильнее вытянувшаяся фигура предстала перед онемевшими собратьями во весь рост, нависая над ними с высоты погребальных носилок, которые окружала теперь густая и пёстрая толпа зевак, стражников и вполне солидных прохожих.
Мертвец открыл глаза и некоторое время смотрел недвижным потухшим взглядом прямо перед собой на застывших в страхе собратьев.
— Вы-ы-ы… — зазвучал его хрипловатый гулкий голос, прорвавшийся через мёртвые губы, раскрытые усилием невидимой силы. — Вы-ы! Ходящие по земле… Что вы знаете о Воротах Великих Судей! Вы, носящие груз оболочек… Не вам рассуждать о блаженстве… и о боли…
Рука мертвеца дёрнулась было вверх, но застыла на полпути. Глаза его широко открылись, а губы его стали издавать быстрые и невнятные сдавленные звуки. Стоящие в первых рядах, выйдя из оцепенения, в ужасе попятились назад. А фигуру восставшего покойника тем временем стали окутывать струйки сизого дыма. Из уст его вырвался долгий, нечеловечески ровный и бесстрастный крик, и облако голубого пламени мгновенно охватило всё его застывшее выпрямленное тело. Несколько минут оно горело, возвышаясь над сумятицей толпы, раздираемой между страхом и любопытством, а затем страшные обугленные останки с неестественной тяжестью и силой обрушились на носилки, сломав их и распластав на земле. Из-под обломков торопливо вылез тот самый огромный красный попугай, который теперь стал ещё больше размером и ещё меньше похож видом на попугая. Забавно подпрыгивая, он человеческой походкой поскакал прочь, отряхивая крылья и что-то бормоча себе под нос.
Что было дальше, Гембра и Анмист разглядеть не смогли из-за начавшейся в толпе паники. И только когда толчея вынесла их на одну из примыкающих к площади улочек, им удалось перевести дух и осмотреться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130