Они все заражены панславизмом, и мне приходится в Богемии нелегко…— Да, Альфред, я внимательно следил за твоими успехами на этом поприще и регулярно получал твои сообщения. Признаюсь, я сначала думал, что твои результаты будут слабенькими, поскольку ты ведь сам, кажется, славянин по крови…— Как ты мог так подумать! — картинно вознегодовал Редль. — Традиции моей семьи, хотя и славянской, всегда были монархическими и прогабсбургскими. Как и мой отец, я уже тридцать лет верой и правдой служу нашему великому императору Францу-Иосифу и, надеюсь, кое в чем преуспел…— Извини, коллега, но сейчас, как ты знаешь, в монархии растет недоверие к славянам. А ваша Прага стала просто рассадником крамолы. Иметь там такого человека, как ты, — большая удача для Эвиденцбюро и всего Генерального штаба…— Спасибо за комплимент, коллега, но я трясся в автомобиле от Праги до Вены совсем не для того, чтобы выслушивать эти лестные слова… У нас в Праге распространился слух, что через несколько дней славяне начнут войну против Турции. Какие у вас есть данные на сей счет и какова будет позиция его величества, двора и правительства в отношении этого конфликта?Урбанский ненадолго задумался…— Видишь ли, в Вене кое-кто тоже полагает, — начал он, потирая висок, — что после македонского конгресса в Софии, где кричали о предъявлении Турции ультиматума ради автономии Македонии и Фракии, на Балканах вспыхнет война. Но я лично совсем не уверен, что балканские славяне наконец-то решились до конца освободиться от Оттоманской империи. Наши агенты пока не видят таких признаков…— Хорошо. Но если на Балканах все-таки вспыхнет война? — настойчиво переспросил Редль. — Мне важно знать и с точки зрения боеготовности моего корпуса, втянемся ли мы в эту драку, или останемся в стороне от военных действий, ограничиваясь, так сказать, дипломатическими интригами?— Дорогой Альфред, под большим секретом могу сообщить, что император Франц-Иосиф не хочет воевать сейчас. Мы будем делать вид, что верим в искренность России и Антанты, которые, как мы знаем, вынуждены также играть в миролюбие и нейтралитет. Во всяком случае, на данном этапе политической интриги Австрия не будет даже объявлять мобилизации — так решили только что, на большом военном совещании совместно с дипломатами, из-за которого я и опоздал на свидание с тобой…Редль изобразил неожиданно полнейшее безразличие на лице и перевел разговор на обстановку в чешских землях.— Прага кипит, — коротко сформулировал он свои наблюдения, — и ключевыми фигурами являются наши старые знакомые — Крамарж, Клофач, Коничек Чешские национальные деятели славянофильского направления, выступавшие за различные степени федерации с Россией будущего государства чехов.

… К сожалению, мы не можем бороться с ними никакими средствами, кроме политических, а эти господа пользуются ярыми симпатиями населения, устраивают собрания в поддержку братьев-славян, собирают деньги, разлагают солдат моего корпуса… Не секрет, что в Чехии действует националистическая организация «Богемское государственное право». Так вот, к ее борьбе против венского централизма примкнули за последние месяцы тысячи новых адептов. Процесс национальных социалистов в Праге, ведущих антимилитаристскую работу, показал недавно, в какой степени сильна в этой могущественной чешской партии оппозиция против австрийской армии. Главари чешских панславистов официально и открыто сносятся с русским, сербским и болгарским правительствами. Летом на слет «Соколов», представляющий собой не что иное, как открытый смотр будущей чешской армии, приезжали в качестве самых желанных гостей представители генеральных штабов славянских государств.— Часть из того, что ты говоришь, мы уже знаем, но многое я слышу впервые, — признался Урбанский.— Что ты! Накал страстей растет! Не проходит дня, чтобы провинциальные чешские газеты не подвергались штрафам за оскорбление австрийских величеств: они то и дело публикуют сообщения о якобы хищническом хозяйничестве и жестоком обращении с чехами в Конопиште, имении эрцгерцога Франца-Фердинанда под Прагой, об издевательствах над несчастными чехами в других поместьях императорской семьи в Богемии и Моравии. «Долой Вену!» — это лозунг дня, под которым скрываются и антидинастические настроения, и государственная измена.— У нас здесь не лучше, — пожаловался коллеге Урбанский. — Мы узнали, что в Сербии создана новая тайная организация под названием «Черная рука», или «Единение или смерть». Она ставит своей целью освобождение всех славян и раздел Австро-Венгрии. Мы, естественно, доложили это императору, но ты ведь знаешь нашу карусель. Тут же началась обычная неразбериха. Разумеется, граф Эренталь, как министр иностранных дел, настаивает на ограничении разведки против Сербии и на чрезвычайной осмотрительности. Последнее слово, как всегда, за ним, и Генштаб нашего высокоавторитетного у императора органа сдается не сразу: господин генерал смутно чувствует угрозу какого-то бедствия и вновь ставит вопрос о восстановлении «усиленной разведки» против Сербии, а заодно об активизации наших разведчиков и агентов в России. Больше месяца Эренталь молчит, а затем отвечает, что не может дать такого поручения чинам посольства в Петербурге, поскольку именно в настоящий момент разведывательная деятельность в России будет навлекать на себя сильные подозрения и весьма рискованна. Вот и поди совладай с графом. — Фон Урбанский беспомощно развел руками и закончил с раздражением: — Наши германские коллеги вовсю ведут разведку и против России, и против Франции, и против кого угодно, а мы сидим со связанными руками по милости наших дипломатов… Даже у себя в империи мы не можем навести порядок и арестовать славянских агитаторов, которые разваливают монархию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116