— Пожалуй, остается только один выход — отвести тебя домой и выпороть.Брук без всяких колебаний осталась наедине с бывшим учителем, который отвез ее к себе на Армор-Драйв. В самом деле, ей хотелось отдаться ему как можно быстрее. Но когда он запер дверь, приглушил свет и одарил ее долгим холодным взглядом, она вдруг вспомнила свои высказывания за ужином и подумала, не считает ли он ее очень грубой.— Пожалуй, я наговорила глупости, — робко призналась она.— Уже жалеешь, что пришла сюда?— О нет. Ни за что. Вы, должно быть, уже поняли, что я не равнодушна к вам.— Ничего подобного. Думаешь, я только и мечтаю наяву о своих ученицах?— Нет, но после того случая прошлой весной…— Ах, вот к чему ты клонишь. Да, признаюсь, после этого я действительно немало думал о тебе, но только в том плане, что ты подвергаешь риску мою работу, шпионя за мной и снимая меня на видео.— О, понимаю. Вы слишком чисты и благородны, чтобы думать о какой-то девушке-ученице, да?— Нет, дело не в этом, невоспитанный ребенок. Я никогда не стремился быть чистым или благородным. Отнюдь нет. Меня просто не привлекают девочки-подростки. Конечно, я понимаю, ты шокирована, но это качество, кстати, является достоинством учителя средней школы.— Понятно. Мне надо подрасти, прежде чем я стану интересной для тебя.— Я так не говорил. Возможно, ты как раз являешься исключением. — Дэвид улыбнулся. — Ты уж точно не ведешь себя, как подростки, которые мне встречались.— Спасибо!Дом Дэвида был выдержан в пастельных тонах, свойственных скромному и располагающему к себе западно-восточному стилю. Брук отвели в уютный уголок со стенами цвета персика, где находился обшарпанный дощатый стол и четыре крепких деревянных стула. Дэвид выдвинул один из них и сел. Затем он положил ее себе через колени.— Скажи, какую порку ты ожидаешь? — спросил он, приглаживая ее короткую блестящую юбку и проведя рукой по стройным бедрам.— Ту, которая называется серебристым киноэкраном.— Ты имеешь в виду через юбку?— Для начала.— Сколько раз?— Ты меня спрашиваешь?— Сильно?— Сам решай.— Я не хочу сделать тебе больно.— Ты не сделаешь.— Да? Ты хочешь сказать, что тебя раньше пороли?— Вилли шлепал меня, — призналась она.— Вилли! — негодование Дэвида было искренним. — Ты удостоила этого черствого юношу божественной чести положить себя через колени? — Шлепок! Рука Дэвида опустилась. Шлепок! — Я потрясен, — добавил он, осыпая ее градом жгучих ударов, отчего Брук завыла.— Он ведь был моим дружком, — оправдывалась она. — Ой! Мистер Лоуренс, у тебя тяжелая рука, — добавила она без злобы. Когда она потянулась, чтобы потереть попочку, Дэвид поймал ее руку и прижал к боку и продолжал шлепать.— Если хочешь работать у Хильдегард, тебе придется без особой суеты терпеть более крепкую порку, чем эта, — сообщил он, быстро согревая ее юбку резкими, размеренными шлепками.— Я не жаловалась. — Она тут же начала оправдываться.— Лучше не жалуйся после неприятностей, которые ты мне причинила! — Теперь Дэвид начал в полной мере выражать свое недовольство тем, что Брук несколько месяцев назад выследила, как он идет в «Башню». Он задрал ей юбку, осторожно спустил дорогие колготки со швом и ухватился за черную атласную набедренную повязку. — Урок номер один, — сказал он, для убедительности сопровождая каждое замечание шлепком по каждому полушарию, — нельзя идти на игру с любителем порки в колготках и в набедренной повязке!— Но эта юбка слишком коротка для пояса с резинками, — призналась она, ловя воздух, ибо на голой попе его рука показалась тяжелее. Теперь он дернул набедренную повязку вниз и нанес ей еще не один десяток ударов.— В таком случае в столь короткой юбке нельзя выходить на улицу, — заявил он. — Хочешь, чтобы тебя ошибочно приняли за проститутку?— Этот наряд я купила в самом модном магазине на Мелроуз, — сказала она, извиваясь на его коленях.— Я говорю, что эта одежда слишком коротка. Ты споришь со мной? — строго спросил он.— Нет, — ответила она.— В следующий раз надень обычные трусики, — приказал он.— А что, будет следующий раз?— Я имею в виду следующий раз, когда ты будешь встречаться с любителем порки, — холодно ответил он.— О!— Да, вспомнил. — Он снова схватил ее за талию и тяжело опустил руку на уже розовые пятна на кремового цвета заднице. — Мне не понравилось твое едкое замечание о том, что ты хочешь застолбить свой участок.Дэвид шлепнул ее еще сильнее. Брук терпела сколько могла, однако не выдержала и разрыдалась.— Что ты делаешь? — Он перестал шлепать и посмотрел ей в лицо. Он никогда раньше не шлепал девушку до слез, и это его ужасно возбудило.— Я не жалею, что так сделал, — сказал он, снял ее с колен и помог ей привести одежду в порядок. — Ты заслужила хорошую порку по ряду причин.— Знаю, — ответила она так покорно, как только могла.— Естественно, я не хотел, чтобы ты плакала, — добавил он, глядя ей в лицо, чтобы убедиться, что она себя нормально чувствует.Брук лишь потирала зад и смотрела на него широко раскрытыми глазами.— Видишь, каким неприятным я могу быть, когда меня раздражают, — небрежно бросил Дэвид и закурил.— Я не виню тебя, — сказала она.— Правда?— Да, правда. У тебя есть все причины сердиться на меня. Ведь я такая эгоистка, что даже в мыслях не допускала, будто ты можешь относиться ко мне безразлично. Прошу прощения.— Перестань, Брук. Я терпеть не могу ложной скромности. Я ни на секунду не был к тебе безразличен, и ты это знаешь.— В таком случае, что ты обо мне думаешь?— Я до смерти боюсь тебя.— Я очень безобидна, — заверила она и улыбнулась.— Да? — рассмеялся он.— Дай мне сигарету.— Ты же не куришь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59