ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Для оказания должно-
го почтения Ламартину в 1848 г. и Тьеру в 1871 г. понадобился
могущественный стимул настоятельной, неустранимой опасности,
но как только она прошла, то сразу же исчезли чувства и страха,
и благодарности>.
Я воспроизвел эту цитату ради фактов, которые в ней заклю-
чаются, но не ради объяснений, представляющих лишь весьма
посредственный интерес в психологическом отношении. Толпа
потеряла бы тотчас же свой характер толпы, если бы она приняла
во внимание услуги, оказанные вожаками отечеству или партиям.
Толпа, повинующаяся вожаку, подчиняется лишь его обаянию, и
сюда не примешивается никакое чувство интереса или благодар-
ности. Поэтому-то вожак, обладающий достаточным обаянием, имеет
почти абсолютную власть. Известно, например, каким громадным
влиянием пользовался в течение многих лет, благодаря своему
обаянию,- один знаменитый депутат, побитый на последних выбо-
рах вследствие известных финансовых событий^ Прежде по од-
ному только его знаку низвергались министерства, и один писа-
тель следующим образом определил его деятельность:
<Г-ну X. мы обязаны главным образом тем, что заплатили за
Тонкий втрое дороже, чем это бы следовало, что мы не заняли
прочного положения на Мадагаскаре, что у нас обманом отняли
господство на нижнем Нигере, и что мы потеряли преобладающее
положение, которое занимали раньше в Египте. Теории г-на X.
причинили нам более территориальных потерь, чем все опустоше-
ния Наполеона 1>.
Не надо, впрочем, слишком уж обвинять вышеназванного во-
жака. Конечно, он стоит нам очень дорого, но все же его влияние
главным образом основывалось на том, что он следовал обще-
ственному мнению, которое в колониальных вопросах держалось
иных воззрений, нежели теперь. Вожак очень редко идет впереди
общественного мнения; обыкновенно он следует за ним и усваи-
вает себе все его заблуждения.
Способы убеждения, которыми пользуются вожаки помимо
своего обаяния, те же самые, что и во всякой другой толпе. Что-
бы искусно пользоваться ими, вожак должен, хотя бы даже бес-
сознательным образом, понимать психологию толпы и знать, как
надо говорить толпе. В особенности ему должно быть известно
обаяние известных слов, формул и образов. Он должен обладать
совершенно специальным красноречием, преимущественно
заключающимся в энергичных, хотя и совершенно бездоказатель-
ных, утверждениях и ярких образах, обрамленных весьма повер-
хностными рассуждениями. Такой род красноречия встречается
во всех собраниях, даже в английском парламенте^ несмотря на
всю его уравновешенность.
<Нам постоянно приходится читать о прениях в палате общин,
- пишет английский философ Мэн, состоящих почти исключетель-
но из обмена общими местами, не имеющими особого значения, и
весьма резкими выражениями. Однако этот род общих формул
оказывает поразительное действие на воображение чистой де-
мократии. Всегда легко заставить толпу принять доводы общего
характера, если они преподносятся ей в действующих на ее вооб-
ражение выражениях, хотя доводы эти и не подвергались ника-
кой предварительной проверке и даже вряд ли ей доступны>.
Значение таких сильных выражений, на которое указывает
вышеприведенная цитата, нисколько не преувеличено. Мы уже
несколько раз указывали на особое могущество слов и формул.
Надо выбирать такие слова, которые могут вызывать очень жи-
вые образы. Следующая фраза, заимствованная нами из речи
одного из вожаков наших собраний, служит прекрасным образчи-
ком подобного красноречия:
<В тот день, когда одно и то же судно унесет к лихорадочным
берегам ссылки продажного политика и убийцу-анархиста, они
могут вступить между собой в- разговор и покажутся друг дру-
гу двумя дополнительными сторонами одного и того же социаль-
ного порядка вещей>.
Образ, вызванный этой речью, достаточно ясен, и, конечно, про-
тивники оратора должны были почувствовать, чем он им угрожа-
ет. Им должны были одновременно представиться и лихорадоч-
ные берега, и судно, увозящее их, так как ведь и они тоже могут
быть причислены к той довольно плохо разграниченной катего-
рии политиков, на которых намекал оратор. Разумеется, при этом
они должны были испытывать такое же смутное чувство страха,
какое испытывали члены Конвента, слушая неясные речи Робес-
пьера, более или менее угрожавшие им ножом гильотины. Под
влиянием этого-то чувства страха члены Конвента и уступали
всегда Робеспьеру.
В интересах вожаков позволять себе самые невероятные пре-
увеличения. Оратор, слова которого я только что цитировал, мог
утверждать, не возбуждая особенных протестов, что банкиры и
священники содержали на жаловании метателей бомб, и что адми-
нистраторы крупных финансовых компаний заслуживают такого
же наказания, как и анархисты. На толпу подобные утверждения
всегда действуют, и даже тем сильнее, чем они яростнее и чем
более угрожающий характер имеют. Ничто так не запугивает
слушателей, как подобного рода красноречие, они не протестуют
из опасения прослыть изменниками или сообщниками.
Такое особое красноречие можно наблюдать во всех собрани-
ях, и в критические моменты оно всегда усиливалось. С этой
точки зрения чтение речей великих ораторов революции пред-
ставляет не малый lrnrepec. Ораторы эти считали себя обязанны-
ми постоянно прерывать свою речь, чтобы поносить преступление
и восхвалять добродетель, а также чтобы разражаться проклятия-
ми против тиранов и тут же приносить клятву - <жить свобод-
ным или умереть>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244
го почтения Ламартину в 1848 г. и Тьеру в 1871 г. понадобился
могущественный стимул настоятельной, неустранимой опасности,
но как только она прошла, то сразу же исчезли чувства и страха,
и благодарности>.
Я воспроизвел эту цитату ради фактов, которые в ней заклю-
чаются, но не ради объяснений, представляющих лишь весьма
посредственный интерес в психологическом отношении. Толпа
потеряла бы тотчас же свой характер толпы, если бы она приняла
во внимание услуги, оказанные вожаками отечеству или партиям.
Толпа, повинующаяся вожаку, подчиняется лишь его обаянию, и
сюда не примешивается никакое чувство интереса или благодар-
ности. Поэтому-то вожак, обладающий достаточным обаянием, имеет
почти абсолютную власть. Известно, например, каким громадным
влиянием пользовался в течение многих лет, благодаря своему
обаянию,- один знаменитый депутат, побитый на последних выбо-
рах вследствие известных финансовых событий^ Прежде по од-
ному только его знаку низвергались министерства, и один писа-
тель следующим образом определил его деятельность:
<Г-ну X. мы обязаны главным образом тем, что заплатили за
Тонкий втрое дороже, чем это бы следовало, что мы не заняли
прочного положения на Мадагаскаре, что у нас обманом отняли
господство на нижнем Нигере, и что мы потеряли преобладающее
положение, которое занимали раньше в Египте. Теории г-на X.
причинили нам более территориальных потерь, чем все опустоше-
ния Наполеона 1>.
Не надо, впрочем, слишком уж обвинять вышеназванного во-
жака. Конечно, он стоит нам очень дорого, но все же его влияние
главным образом основывалось на том, что он следовал обще-
ственному мнению, которое в колониальных вопросах держалось
иных воззрений, нежели теперь. Вожак очень редко идет впереди
общественного мнения; обыкновенно он следует за ним и усваи-
вает себе все его заблуждения.
Способы убеждения, которыми пользуются вожаки помимо
своего обаяния, те же самые, что и во всякой другой толпе. Что-
бы искусно пользоваться ими, вожак должен, хотя бы даже бес-
сознательным образом, понимать психологию толпы и знать, как
надо говорить толпе. В особенности ему должно быть известно
обаяние известных слов, формул и образов. Он должен обладать
совершенно специальным красноречием, преимущественно
заключающимся в энергичных, хотя и совершенно бездоказатель-
ных, утверждениях и ярких образах, обрамленных весьма повер-
хностными рассуждениями. Такой род красноречия встречается
во всех собраниях, даже в английском парламенте^ несмотря на
всю его уравновешенность.
<Нам постоянно приходится читать о прениях в палате общин,
- пишет английский философ Мэн, состоящих почти исключетель-
но из обмена общими местами, не имеющими особого значения, и
весьма резкими выражениями. Однако этот род общих формул
оказывает поразительное действие на воображение чистой де-
мократии. Всегда легко заставить толпу принять доводы общего
характера, если они преподносятся ей в действующих на ее вооб-
ражение выражениях, хотя доводы эти и не подвергались ника-
кой предварительной проверке и даже вряд ли ей доступны>.
Значение таких сильных выражений, на которое указывает
вышеприведенная цитата, нисколько не преувеличено. Мы уже
несколько раз указывали на особое могущество слов и формул.
Надо выбирать такие слова, которые могут вызывать очень жи-
вые образы. Следующая фраза, заимствованная нами из речи
одного из вожаков наших собраний, служит прекрасным образчи-
ком подобного красноречия:
<В тот день, когда одно и то же судно унесет к лихорадочным
берегам ссылки продажного политика и убийцу-анархиста, они
могут вступить между собой в- разговор и покажутся друг дру-
гу двумя дополнительными сторонами одного и того же социаль-
ного порядка вещей>.
Образ, вызванный этой речью, достаточно ясен, и, конечно, про-
тивники оратора должны были почувствовать, чем он им угрожа-
ет. Им должны были одновременно представиться и лихорадоч-
ные берега, и судно, увозящее их, так как ведь и они тоже могут
быть причислены к той довольно плохо разграниченной катего-
рии политиков, на которых намекал оратор. Разумеется, при этом
они должны были испытывать такое же смутное чувство страха,
какое испытывали члены Конвента, слушая неясные речи Робес-
пьера, более или менее угрожавшие им ножом гильотины. Под
влиянием этого-то чувства страха члены Конвента и уступали
всегда Робеспьеру.
В интересах вожаков позволять себе самые невероятные пре-
увеличения. Оратор, слова которого я только что цитировал, мог
утверждать, не возбуждая особенных протестов, что банкиры и
священники содержали на жаловании метателей бомб, и что адми-
нистраторы крупных финансовых компаний заслуживают такого
же наказания, как и анархисты. На толпу подобные утверждения
всегда действуют, и даже тем сильнее, чем они яростнее и чем
более угрожающий характер имеют. Ничто так не запугивает
слушателей, как подобного рода красноречие, они не протестуют
из опасения прослыть изменниками или сообщниками.
Такое особое красноречие можно наблюдать во всех собрани-
ях, и в критические моменты оно всегда усиливалось. С этой
точки зрения чтение речей великих ораторов революции пред-
ставляет не малый lrnrepec. Ораторы эти считали себя обязанны-
ми постоянно прерывать свою речь, чтобы поносить преступление
и восхвалять добродетель, а также чтобы разражаться проклятия-
ми против тиранов и тут же приносить клятву - <жить свобод-
ным или умереть>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244