Проверив, изучив и обобщив цифры, Феликс Эдмундович делал выводы, не щадя ведомственного самолюбия, не боясь самым решительным образом бичевать недочеты в деле, за которое он нес ответственность, не различая ни своих друзей, ни ближайших помощников от всех других виноватых. Ссылка на «объективные условия» им отвеогалась. Кипучая энергия самого Феликса Эдмундовича была для него лучшим доказательством, что субъективными усилиями изменяются объективные условия. Недаром даже в своей последней речи, ставшей для него роковой, он вскрывал недочеты в работе металлопромышленности, всегда бывшей для него особенно близкой.
Уверенный в правильности своих выводов после тщательной их подготовки, Феликс Эдмундович проводил их с настойчивостью и силой, не отступающей ни перед какими препятствиями одинаково и в больших и в малых вопросах. И едва ли удастся насчитать много случаев, когда партия и правительство находили их ошибочными. Это объясняется тем, что Феликс Эдмундович никогда не подходил к решению вопросов с узковедомственной точки зрения. И на транспорте и в промышленности он считал себя (и требовал того же от всех своих помощников) представителем правительства, направляющим данную отрасль в интересах укрепления социалистического строительства, а не представителем интересов транспорта или промышленности перед правительством. В момент проведения денежной реформы он, как нарком пути, категорически требовал не денег от правительства, а сокращения расходов, экономии на транспорте.
Именно этим объясняется тот успех, с которым проходили кампании по поднятым им вопросам – снижение себестоимости, повышение производительности труда, режим экономии. Партия могла целиком поддерживать предложения Дзержинского, ибо это были партийные предложения.
Вечно кипящий, вечно готовый к работе даже в момент усталости от напряженной борьбы, самый скромный в своей личной жизни, ненавидящий все ходульное и отзывающееся красивым жестом, Феликс Эдмундович умел привлечь к себе всех работников, умел организовать, умел создавать нужную обстановку для того темпа работы, который был у него самого, умел воспитывать в хозяйственных работниках настоящих членов партии, умел передавать свой оптимизм и энергию специалистам.
Он был настоящим ленинцем – ленинцем не на словах, а на деле, осуществлявшим социалистическое строительство и ни на минуту не забывавшим о конкретных его условиях в нашей стране.
Правда, 1926, 22 июля

И. М. ГУБКИН
ДЕЯТЕЛЬ КРУПНЕЙШЕГО МАСШТАБА
С Феликсом Эдмундовичем Дзержинским у меня была встречи исключительно делового характера. Мне приходилось с ним беседовать по вопросам труда, топлива, в частности по вопросам нефти.
При Ф. Э. Дзержинском встал вопрос о необходимости полной реорганизации Геолкома. Тогда Геолком представлял собою учреждение обособленное, замкнутое, оторванное от задач социалистического строительства и наметившихся в те годы великих задач индустриализации страны.
Геологическую службу нужно было повернуть лицом к делу социалистического преобразования народного хозяйства Союза. Феликс Эдмундович шел нам в этом отношении навстречу. При нем возникла идея такого учета запасов полезных ископаемых, который мог быть положен в основу великого проектирования. Теперь эта идея нашла определенное законодательное воплощение. Сейчас от организаций, проектирующих горнорудное предприятие, требуется осведомленность об обеспеченности такого предприятия запасами высокого качества.
Беседуя с Ф. Э. Дзержинским, я забывал, что передо мной сидит деятель крупного масштаба, играющий огромную роль в построении нового общества. Между ним и мною устанавливались товарищеские отношения. Во время бесед с Феликсом Эдмундовичем через несколько минут после начала разговора чувствовалось, что с этим человеком можно смело говорить обо всем, что поможет делу.
Вместе с тем каждый, кому приходилось иметь деловые отношения с Ф. Э. Дзержинским, знал, что никаких необоснованных уступок и поблажек он не сделает, потому что все вопросы он решал в интересах того великого дела, которому служил всю жизнь.
Если нужна была помощь в каком-нибудь справедливом деле – всегда можно было смело идти к Ф. Э. Дзержинскому. Я и другие хорошо знали, что такая помощь будет оказана.
За индустриализацию, 1936, 20 июля

НАСТАВНИК ЮНОСТИ
Когда смотришь па детей, то не можешь не думать – все для них! Плоды революции… им.
Ф. Э. Дзержинский
А. В. ЛУНАЧАРСКИЙ
ДЗЕРЖИНСКИЙ В НАРКОМПРОСЕ
Как всякий участник нашей революции, как член правительства, я, конечно, много раз встречал Феликса Эдмундовича, видел его в разных ролях и переделках, слушал его доклады, припимал участие вместе с ним в обсуждении различных вопросов и т. д.
Но именно потому, что Феликс Эдмундович был чрезвычайно многогранен, что он связан был многочисленнейшими и разнообразнейшими нитями со многими сотнями более или менее ответственных деятелей партии и пашей эпохи, воспоминания о нем будут очень обильны, и мне не хочется прибавлять к ним что-нибудь такое, что может лучше рассказать другой.
Были, однако, у меня с Феликсом Одмундовичем встречи совсем особого характера, которые, правда, имели широкий общественный отголосок, но которые все же менее известны, чем другие формы деятельности Дзержинского, а между тем вносят в этот незабвенный образ своеобразные черты, которые не должны быть забыты.
Имя Дзержинского в то время (1921 год) было больше всего связано с его ролью грозного щита революции. По всем личным впечатлениям, которые я получал от него, у меня составился облик суровый, хотя я прекрасно сознавал, что за суровостью этой не только таится огромная любовь к человечеству, но что она-то и создала самую эту непоколебимую алмазную суровость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118