То он идет по спевам материным. Матерей своих нищих, до лугов твоих Свароже великой.
Говорит ему Сварог:
— Идут сыны мои до той красы вешней. Там зреют твои дни.
Бабе.
Те то о радостях и весельях, они наблюдаются, плакала сильно до дня этого. Тогда ими будешь возрадоваться о жизни твоей вечной, до самого конца.
В крещения там не верили, так как воины Ясуни, имеем иные метки, нежели греки. Имеем Славу иную. Так ложно дозреем до Ирия нашего.
Увидим цветы прекрасные. Деревья. Луга. Имеем вину, вините, от полей тех жатву собирайте. Яшень полите. Пшено просово собирайте до закромов Сварожи. То либо то богатства иные, так как земля будет праховая. Болезни. Страдания.
Да будет мирный день его вечно. Сами ставим на место его. Прячем Зур. Будем поднимать Славу, там идем как овцы, то либо Матерь Сва бьет крыльями обоими, это свои обе стороны, которые возгорелись сияющим светом до нас. Всякое перо иное: красное, черное, синее, оранжевое, желтое. Стребне золотое. Белое. То либо светиться, как солнце, с Ар умеет. В колы идет по солнцу, поэтому светит в семи красотах, которые за вечностью в Богах, ставших нашими. Перун, эту видя, гремит в Сиверзе ясной, та либо то наше счастье. Сидящую имеем, станем свои силы отдавать, да узреем также. Отсечем старую жизнь нашу от новой, какова есть сечена в рубке дров домов огнищан простых, Матери Слава! бьет крыльями в полете. Идем до стягов наших. Те стяги Ясуни.
7.ж-II
Тухом веды те:
— Имеем, да все забирает род русек десятками, сотнями. Да тайно нападает, враждебно.
Пометив главное, отречется. «Там злая полень, да зовут же хищниками, та поедала падаль», «текут реки великие на Руси». «Многие воды ее журчат напевы стародавние». «То и боляре, которые не все боятся до полей годи идти». «Годы многие все пряталось о вольность руську, те-то славяне ничего не берегли. Ни животы свои», — так говорит о них Берегиня.
Бьет крыльями Матерь Сва, Слава! Журчит тайная птица о гордынях борусинских, которые от Ромеи пали, колы Данаевы обведены, Троянь валами. Те просто трижды легли. Стрибно, воинственно пляшут об них, плача за овсеню. В зиме студеной громыхают, спотыкаясь об них. Голуби дивные. Тащась ругаются, как погибали те в Славе.
Не оставили земли своей врагам. Небось много иного, также потомки. Не лишимся сами, так земли нашей ворензецами, ни греком; тут заря красная идет до них, как жена благая. Молоко дает нам во силу нашу. Крепость двужильная, та либо то Зарыня солнцу вещая. Также слышится всеми извещение: конница скачет до заката солнца. Либо вместе управляемый был его челн золотой к ночи. Был бэх воз волами смирными влечен по степи синей, там ляжет солнце спать в ночи. Тогда день близится до вечера. Другой скачет, у Яви пришел вечер. Так говорим:
— Солнце же в узде. Волы есть там. Ждут его на млечной стезе. Еще заря пролиться в степи позвана, Мать чтобы Сва поспешила на дела.
7.з-II
Так говорим:
— Сами же имеем прекрасный венец веры нашей.
Не имеем чужого добирать, это тут князь наш, говоря же, имеем, те до Ясуни боляровой. Былое сами-то охраняли от врагов, побеспокоившись рано. Позднее время будет, окончится поздним, да имеем силы наши. Наступает Матерь солнечного строения. Крылья в обе стороны разведены, тело в середине. Голова Ясуни на раме голой, в венце славном, которой не лишат войнами, голова своя у Ясуни. Уберегутся ею от новых дней, если и чеху, до заката солнца собственно свои, хорват бери — Я, своих воинов, тогда иначе, и чехи селились за Русью. Так за ними отдельная земля. За ними утворена Русколань, Кий либо уселся в Киеве. Тому сами подлегли. С ним до целого всем Русь строилась. Так будит нас иная сила, идет она с Русью, по неожиданности тайна есть,
7.э-II
там Перун идет. Голову золотую трясет, молнии посевает до Сварги синей. Та твердеет оттого. Матери Слава, спевает о трудах своих ратных. Моментом стали, послушайте!
Хотите брани зуривой за Русь нашу? Просвещенность наша, Матери слова сияют до блеска, как солнце. Вещает нам победы.
Погибель.
Не этого боимся, как-то есть жизнь вечная. Тому имеются дебаты вещие, как земное против же ничто, сами на земле как искры. То сгинем во тьме, как будто не были истинно никогда на ней, так слова наши текут до Матери слов. Пребудем в них до самого конца земного. Иные жизни-то без Сва, со стен, боятся все смерти, так как самим потомки.
Дажьбо нас родил через Корову Замунь. Оттого будем кравенцы. Скуфе он тебе русы, борусень. Суренжецы так сами станем, деды русовы. С Пенджеби идем.
До этого, до Сиверзи Сварожьей, с Инеи.
За старое время рыбье нас оставили, не хотели идти до земли наши. Арцы хотели же, либо вместе имели доблесть. Так стали изгибаться свои.
— Не доплодятся все за нас. Вымрут же, так как не плодиться ничто одно, не забывайте.
Не вспоминают вообще о тех костобоких. Суть ана, они ждали помощи от Сиверзи самого, не став на это надеяться. Также это и произошло. От лиров поглощаться стали, тут либо говорим всякое:
— Есть право же надеяться стать от обеих теми.
Так лиры стали поглощаться от нас. Не имеем теперь никого, так дулебами стали, от нас повернули на Борусь, мало забыв лиров. Не боть наречены, ильмерцами. Те сидели, видели озера, ту видели ушедшую даль. Ильмеры остались все там и так забылись мало.
Речи свои, поле наше.
Былое бьет крыльями — Матерь Сва. Спевает песню до сечи. Та птица солнца не есть. Тайна есть, от нее вновь станет былое.
10-II
Богумиру Боги дают блага земные. Того сами не имеем себе, так как нам была Инь (тогда). Старцев в роду оберегаем как княжество, которые от времени стары, ведь наши вожди назывались разве все (так), то либо были князьями долгое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22