И понесло, и поехало, и потащило Пашу по следам воспоминаний: с кем
виделся, у кого был в гостях, кто и что говорил, делал и тому подобная
распутица воображения рисовала перед Мечетовым картины тех дней...
Дальше рассуждения Паши теряли какую-либо основательность и
убедительность, ибо, самое главное, суть, с которой Паша так хорошо и
догадливо начал свои рассуждения, была пренебрежительно отодвинута, забыта
в стороне, она послужила лишь отправной точкой для бестолкового завихрения
мозгов по поводу отравления! И только! А жаль! Ведь если бы Паша сообразил
разлистнуть тот журнал, мартовский номер, где красовалась его подборка
стихов, то он, присмотревшись повнимательнее и сопоставив кое-какие
детали, верно бы смог определить, откуда сквознячок дует, поддерживая его
продолжительную простуду!
Я прокручивал в Астрале заново картину Пашиных переживаний по поводу
простуды и отравления, подразумеваемого последним.
Это мне хорошо было понимать и рассуждать за кулисами физического
мира, у холодных кадров Астрала, рассуждать и правильно видеть
сокровенность Пашиной простуды, а ему-то, каково ему!...
Да и как он, Паша Мечетов, мог расшифровать, хотя и пытался, тайну
своей простуды, тайну публикаций!
А дело было так...

ПРОСТУДА
Для того чтобы победить астральную шайку, а точнее - ее коллективную
волю в Астрале, я должен был не спеша выяснить, как бы исподволь, со
стороны подглядывать, созерцать, анализировать то, чем занималась эта
преступная группа.
И все это терпение мое могло в какое-то единое мгновение вылиться в
один-единственный долгожданный вывод-действие, который озарит мою душу
знанием предмета, светом неприкосновенности, ибо то, что понятно, над тем
уже не задумываешся, оно начинает восприниматься сразу, целиком,
автоматически переходит в своеобразный рефлекс чувств и образов, мыслей, а
значит это, понятое, больше не требует затора, траты энергии для овладения
им! И тогда, тогда я вернусь в свое земное тело "автоматом" - как говорил
мой наставник Иван.
Итак, постепенно приближался я к заветному выводу-действию, к
свободе. И в этом начала мне активно помогать Екатерина!
Не знаю, что именно побуждало ее. Видимо, изрядно замусоренная, но
все-таки сердечно ощутимая, природная человечность, врожденная чуткость
чувств говорили в ней...
Таким образом, мне удалось побывать в Астрале актового зала
кинотеатра на одной из магических церемоний астральной шайки Остапа
Моисеевича...
А дело было так...
Остап Моисеевич, в образе все того же дьявола: с длинным хвостом,
копытами вместо ног, с густой шерстью по всему телу, рогами и женской
грудью, но с мужским половым членом, сосредоточенно восседал в
ярко-красном кресле, за широко распростертым месяцеобразным столом,
покрытым черным бархатом. Он восседал как раз посередине выпуклости стола,
вплотную к ней, так, что острые углы стола были направлены от восседающего
вперед, будто массивные рога!
Позади Остапа Моисеевича, метрах в двух, в таких же точно, словно
кровавых, креслах, установленных в ряд, сидели, не шелохнувшись, будто
манекены - все члены преступной группы.
В космической дали, на зеленом фоне появился перед неотрывным взором
астральной шайки светлый квадрат, он немного пошатывался по сторонам и
приближался, увеличиваясь тем самым в размерах...
И вот квадрат стал распознаваем в своей сути, он вырос уже в
несколько выпуклый, огромной величины экран.
- Кто первый? - торжественно вопросил Остап Моисеевич, обращаясь к
шайке, но не поворачиваясь к ней лицом.
- Надо убрать одного поэта! - воскликнула задорно Зоя Карловна и
положила на левое плечо свою длинную, толстую косу, погладив ее.
- Мотив? - все так же, не поворачиваясь даже на голос библиотекарши,
произнес дьявол.
- Если этот поэт прорвется на коллективную память, то многие наши -
потеряют авторитет, а следовательно, будет ущемлена наша власть,
последствия непредсказуемы! - отрапортовала ведьма.
- Ясно! - согласился дьявол, но спросил еще: - А Созерцатель знает об
этом?
- Да! - тут же, не задумываясь, подтвердила Зоя Карловна. - Это его
собственное пожелание, посыл! - добавила она.
- Хорошо! Что там у этого поэта сейчас намечено из ближайших
публикаций? - будто задал вопрос молчаливому экрану дьявольский магистр.
На экране появилась книга, она выглядела объемно, увеличенно.
Наблюдая за всем этим из своего астрального укрытия, я без труда
прочел название книги: "Счастливый сон" - это был поэтический сборник на
двенадцать авторов.
Заперелистывались страницы, и вот я прочел название очередной
подборки стихов, имя ее автора - Игорь Золотов, "Память моя..." Затем
начали перелистываться страницы самой подборки.
- Стоп! - оранул Магистр, страницы замерли. - Это то, что нам надо, -
уверенно сказал Остап Моисеевич.
И вот на экране - только одна страница: крупным текстом напечатано
название стихотворения - "По кругу", а ниже названия - сам текст
стихотворения.
Неожиданно первые две строки увеличились до размеров экрана, и я
прочел их: "Передаем дыхание по кругу... Но жалко, что не все, и в том
беда..."
Магистр, немного помедлив, громко прочел эти строки вслух, помолчал,
прочел еще раз, но тише, как бы раздумывая, потом перечитал еще раз,
врастяжку.
- Так, - сказал, заметно оживившись, дьявол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161