Вы, конечно, весьма начитаны в древней литературе?
- О да! Вы правы, я частенько-таки прочитываю древних авторов, то
есть все их хорошие произведения; но очень люблю и новейшую литературу,
только не "Обыкновенные истории" <намек на "Обыкновенные истории" датской
писательницы Гюллембург>; их хватает и в жизни.
- Обыкновенные истории? - переспросил богослов.
- Да, я говорю об этих новых романах, которых столько теперь выходит.
- О, они очень остроумны и пользуются успехом при дворе, - улыбнулся
бакалавр. - Король особенно любит романы об Ифвенте и Гаудиане, в которых
рассказывается о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и даже изволил
шутить по этому поводу со своими приближенными <Знаменитый датский
писатель Хольберг рассказывает в своей "Истории Датского государства",
что, прочитав роман о рыцарях Круглого стола, король Ганс однажды сказал в
шутку своему приближенному Отто Руду, которого очень любил: "Эти господа
Ифвент и Гаудиан, о которых говорится в этой книге, были замечательные
рыцари. Таких теперь больше не встретишь". На что Отто Руд ответил: "Если
бы теперь встречались такие короли, как король Артур, то, наверное,
нашлось бы немало таких рыцарей, как Ифвент и Гаудиан". (Примечание
Андерсена.)>.
- Этих романов я еще не читал, - сказал советник юстиции. - Должно
быть, это Хейберг что-нибудь новое выпустил?
- Нет, что вы, не Хейберг, а Готфред фон Гемен, - ответил бакалавр.
- Так вот кто автор! - воскликнул советник. - Какое древнее имя! Ведь
это наш первый датский книгопечатник, не так ли?
- Да, он наш первопечатник! - подтвердил богослов.
Таким образом, пока что все шло прекрасно. Когда один из горожан
заговорил о чуме, свирепствовавшей здесь несколько лет назад, а именно в
1484 году, советник подумал, что речь идет о недавней эпидемии холеры, и
разговор благополучно продолжался. А после как было не вспомнить
окончившуюся совсем недавно пиратскую войну 1490 года, когда английские
каперы захватили стоящие на рейде датские корабли. Тут советник, вспомнив
о событиях 1801 года, охотно присоединил свой голос к общим нападкам на
англичан. Но дальше разговор что-то перестал клеиться и все чаще
прерывался гробовой тишиной.
Добрый бакалавр был очень уж невежественный: самые простые суждения
советника казались ему чем-то необычайно смелым и фантастичным.
Собеседники смотрели друг на друга со все возрастающим недоумением, и,
когда наконец окончательно перестали понимать один другого, бакалавр,
пытаясь поправить дело, заговорил по-латыни, но это мало помогло.
- Ну, как вы себя чувствуете? - спросила хозяйка, потянув советника
за рукав.
Тут он опомнился и в изумлении воззрился на своих собеседников,
потому что за разговором совсем забыл, что с ним происходит.
"Господи, где я?" - подумал он, и при одной мысли об этом у него
закружилась голова.
- Давайте пить кларет, мед и бременское пиво! - закричал один из
гостей. - И вы с нами!
Вошли две девушки, одна из них была в двухцветном чепчике <при короле
Гансе, в 1495 году, был выпущен указ, по которому женщины легкого
поведения должны носить чепчики бросающейся в глаза расцветки>; они
подливали гостям вино и низко приседали. У советника даже мурашки забегали
по спине.
- Что же это такое? Что это такое? - шептал он, но вынужден был пить
вместе со всеми. Собутыльники так на него насели, что бедный советник
пришел в совершенное смятение, и когда кто-то сказал, что он, должно быть,
пьян, ничуть в этом не усомнился и только попросил, чтобы ему наняли
извозчика. Но все подумали, что он говорит по-московитски. Никогда в жизни
советник не попадал в такую грубую и неотесанную компанию. "Можно
подумать, - говорил он себе, - что мы вернулись ко временам язычества.
Нет, это ужаснейшая минута в моей жизни!"
Тут ему пришло в голову: а что, если залезть под стол, подползти к
двери и улизнуть? Но когда он был уже почти у цели, гуляки заметили, куда
он ползет, и схватили его за ноги. К счастью, калоши свалились у него с
ног, а с ними рассеялось и волшебство.
При ярком свете фонаря советник отчетливо увидел большой дом,
стоявший прямо перед ним. Он узнал и этот дом и все соседние, узнал и
Восточную улицу. Сам он лежал на тротуаре, упираясь ногами в чьи-то
ворота, а рядом сидел ночной сторож, спавший крепким сном.
- Господи! Значит, я заснул прямо на улице, вот тебе и на! - сказал
советник. - Да, вот и Восточная улица... Как светло и красиво! Но кто бы
мог подумать, что один стакан пунша подействует на меня так сильно!
Спустя две минуты советник уже ехал на извозчике в Христианову
гавань. Всю дорогу он вспоминал пережитые им ужасы и от всего сердца
благословлял счастливую действительность и свой век, который, несмотря на
все его пороки и недостатки, все-таки был лучше того, в котором ему только
что довелось побывать. И надо сказать, что на этот раз советник юстиции
мыслил вполне разумно.

3. ПРИКЛЮЧЕНИЯ СТОРОЖА
- Гм, кто-то оставил здесь свои калоши! - сказал сторож. - Это,
наверно, лейтенант, что живет наверху. Вот ведь какой, бросил их у самых
ворот!
Честный сторож, конечно, хотел было немедленно позвонить и отдать
калоши их законному владельцу, тем более что у лейтенанта еще горел свет,
- но побоялся разбудить соседей.
- Ну и тепло, должно быть, ходить в таких калошах! - сказал сторож. -
А кожа до чего мягкая!
Калоши пришлись ему как раз впору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11