и на то, как вышла размяться у ска
"Азия-Европа", рядом с которым высыпавшая из автобуса стайка тов фотог-
рафировалась на память и затянула сняться с ними, и Ирина в елканья зат-
вора перекрестила, перечеркнула, похерила указательными стное свое личи-
ко; и на то, как две семерки взяли ее в тиски: слева и а, и эскортирова-
ли, гудя, а из окон высовывались с соответствующими ками молодые жереб-
цы; и на то, наконец, как открылось вдруг: именно ! - огромное, синее в
этот по случаю солнечный день, вогнутое как чаша
и дорога пошла по-над ним, крутясь и виляя; по сторонам выстроились
но-голые, облезлые стволы эвкалиптов; слева, во двориках, в окружении
неющей золотом листвы, росло что-то вечнотемнозеленое, пальмы даже; а а,
совсем по кромке прибоя, полз бесконечный поезд, долго оставаясь по ению
к ней, к Ирине, почти недвижным, покуда не отполз потихоньку , - длину
одной этой мелодии.
Но она закончилась. Кассета выскочила из магнитофонного зева. Ирина
подвернула к заправке с надписью Абензин, полезла за кошельком и, как ни
считала, как ни собирала по сусекам оставшиеся желтенькие да зеле-
ненькие, получалось литров на двадцать пять семьдесят шестого и - все!
09.11.90
Ирина медленно ехала по набережной, поглядывая по сторонам, но никто
из тусующихся ей не казался, пока не привлекли внимания два жгучих брю-
нета, прямо на улице, возле врытого в песок пустынного пляжа шахматного
столика, играющие огромными, по полметра, фигурами: один - страстно,
другой - раздумчиво. То есть, внимание привлек именно раздумчивый. Она
остановилась, понаблюдала и пропела милым чалдонским говорком:
- Ребята, где тут у вас можно машину продать?
Тот, который играл раздумчиво, тоже оценил Ирину вмиг и уже было дви-
нулся к ней, как тот, который играл страстно, страстно же приятеля опе-
редил.
- Какие проблемы?! - сказал с легким южным акцентом и уселся в машину
столь решительно, что приятелю поневоле пришлось вернуться к доске. -
Поехали, что ли?
Ирине явно жалко стало, что помочь вызвался не тот, а этот, но ничего
не оставалось делать, - разве, врубая передачу, бросить прощальный
взгляд на одинокую фигуру у столика. И поймать ответный.
- С какого года? - спросил тот, который играл страстно.
- Я? - несколько удивилась Ирина вопросу, возвращаясь сознанием с
пляжа в салон.
- Что вы, мадмуазель! У вас не может быть возраста. Вы - чистая
женственность. Вечная весна. Боттичелли. Я имею в виду аппарат.
- Машина?
- Машина-машина.
- Папа ее покупал! мы правильно едем?
Тот, который играл страстно, утвердительно хмыкнул.
- Папа ее купил, кажется! ну да: в семьдесят восьмом. У нас раньше
старая "Волга" была.
- В семьдесят восьмом, говорите? И задок побит!
- Это я на прошлой неделе! - попыталась оправдаться Ирина, но парень
прервал:
- Каждый изъян имеет свою цену. Потому боюсь: больше двенадцати вам,
мадмуазель, за нее не дадут.
- Двенадцать?! - обрадовалась Ирина.
От парня не укрылась ее реакция.
- Но запрашивать надо четырнадцать. Сюда, сюда, налево!..
Несмотря на значительное расстройство чувств, Ирина успела проголо-
даться за безумный этот день и, обставленная сумками и чемоданами, с де-
нежной пачкою на столике, ела не без аппетита в уличной кабине ресторан-
чика "Золотое руно".
Веселая компания 3 + 3, решившая, вероятно, продолжить ужин на пленэ-
ре, вытаскивала из дверей накрытый стол, чему пытались противодейство-
вать две официантки. Ирину привлек шум, и она мгновенно узнала среди
парней того, который утром на пляже играл в шахматы раздумчиво.
Компания, усмирив официанток взяткою, утвердилась-таки во дворе и
продолжила пировать, а Ирине уже кусок не лез в горло. Она не выдержала,
решилась: встала из-за столика, подошла, остановилась vis-а-vis к давеш-
нему шахматисту. Тот поднял голову, улыбнулся в приятном узнавании:
- Продали машину? Да вы садитесь, садитесь, - уступил место. - Воло-
дя! стул быстро!..
Ирина ударила шахматиста по щеке.
- Извините, - сказал тот, - но мне кажется: вы меня с кем-то спутали.
Вот, - и достал из специального кожаного чехольчика визитную карточку с
золотым обрезом. - Тамаз Авхледиани. Архитектор из Тбилиси.
- Спутала?! - изумилась Ирина. - Может, это не вы играли там в шахма-
ты?! Может, это не ваш приятель помог мне продать машину? Боттичелли!
- Да я его! я его, правда, первый раз в жизни видел.
- Ага, так я и поверила. Дурочка из провинции. Просте четырнадцать, -
обиженно передразнила давешнего страстного. - Официально оценим, ос-
тальное сразу же на руки! А потом, говорит, в милицию иди! Ты же оценку
подписала!
- Мамой клянусь, я его не знаю, - апеллировал Тамаз к приятелям и
приятельницам, но Ирина, плача, возвращалась уже к своему столу.
Тамаз неловко рассмеялся и стал разливать вино, рассказывая что-то по
возможности весело. Ирина ковыряла вилкою в тарелке, приправляя котлету
слезами. Однако, веселье получалось посредственное, Тамаз встал, прибли-
зился к Ирине:
- Сколько он вам недоплатил?
- Разве в этом дело?! - ответила та. - Я б и за восемь! Я б и за
шесть! Папа умирал - оставил. Только зачем обманывать?!
- Сколько?! - переспросил Тамаз тверже.
- Вот, - подвинула Ирина денежные пачки на край стола. - Можете заб-
рать и их!
Тамаз на глазок оценил сумму.
- А обещал? Четырнадцать?
Ирина нехотя кивнула.
- Где вы остановились?
Ирина продемонстрировала сумки-чемоданы:
- Говорили: как оформим - довезут до гостиницы, помогут. А сами сели
и укатили!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206