Они вели себя потише, но Мишу раздражало присутствие мно
жества людей Ц ему хотелось спокойствия и уединения.
Млад давно рассказал ему о пересотворении Ц по-честному, как было на сам
ом деле, и теперь они говорили ни о чем: просто о жизни, о шаманах белых и тем
ных, о богах, об университете, о татарах и волхвах. Миша был внимательным с
лушателем, редко задавал вопросы, но Младу казалось, что от разговоров с н
им мальчик делается уверенней, спокойней. От свежего воздуха и долгих пр
огулок он немного поправился, на щеках его появился легкий румянец Ц ум
ирающего он больше не напоминал, и с каждым днем Млад все сильней верил в у
дачу.
Они брели вдоль леса, обходя университет по кругу.
- Млад Мстиславич, а если я умру во время испытания, куда я попаду? В ад или в
рай? Ц неожиданно спросил Миша, заглядывая ему в глаза.
- Во-первых, забудь про ад, наконец. А во-вторых, ты не умрешь во время испыта
ния.
- А вдруг?
- Только если сам захочешь умереть. Я бы на твоем месте об этом не думал.
- Ну а все же, куда?
- Куда захочешь, - Млад пожал плечами.
- Как это?
- Я не думаю, что ты в своей жизни совершил какое-нибудь преступление. Если
ты жил честно, твои предки с радостью примут тебя к себе.
- Но я… я много грешил… - Миша вздохнул.
- Каким образом? А главное Ц когда ты успел? Ц Млад улыбнулся.
- Ну, человек сам иногда не замечает, как грешит. В помыслах, например. Отец К
онстантин говорил, что человек грешен только потому, что он человек.
- Отец Константин ошибался, - Млад постарался не изображать на лице презре
ния, - ты хоть один свой грех назвать можешь?
- Это еще до болезни было. Я думал раньше, что дьявол вселился в меня именно
из-за этого. Только ты не рассказывай ребятам, они будут смеяться. Мне нрав
илась одна девочка с нашей улицы. И я плохо думал про нее…
- В смысле «плохо»? Ц Млад поднял брови.
- Ну, о таком нехорошо говорить. Я думал, что было бы здорово на ней жениться
. И… Ну, в общем, я представлял, как мы поженились… Я смотрел на нее в окно и п
редставлял. Это было очень… очень приятно…
- Ну и что? В чем грех-то? Все смотрят на девочек в пятнадцать лет. Я тоже смот
рел, можешь поверить. И иногда собирался жениться. Раз десять, наверное, со
бирался.
- Отец Константин сказал, что это очень грешно. Что дьявол как раз и входит
в человека, когда он о таком думает…
- Ерунду он говорил. Я, конечно, про дьявола ничего не знаю, но не думаю, что т
ы чем-то оскорбил богов или предков. Наоборот. Это я, подлец, так и не женилс
я и сына не родил. Это оскорбление и предкам и богам.
- А почему ты не женился?
- Не пришлось… - Млад не любил подобных вопросов, - Не обо мне речь. Так что ещ
е раз говорю: про ад забудь. Предки примут тебя к себе, а что будет дальше Ц
я не знаю. Мне тоже не везде есть ход. Темные шаманы знают лучше.
- Хорошо бы… - вздохнул Миша.
- Ничего хорошего, - спохватился Млад, - говорю же, не смей об этом думать! Раз
весил уши… Тебе не о смерти надо думать, а о девочках. О матери. Неужели ты н
е чувствуешь, как хорошо жить?
- Не знаю… Отец Константин говорил, что настоящая жизнь начнется после см
ерти. Хорошая жизнь. А здесь так Ц мгновение. И послана она нам исключител
ьно для испытаний. И что к богу можно приблизиться только тогда, когда отр
инешь свою плоть и захочешь от нее избавиться.
- Знаешь, я с каждым днем все сильней хочу задушить твоего отца Константин
а… И почему христиане не убивают себя сразу после крещения? Раз хорошая ж
изнь наступает только после смерти?
- Ты что! Это самый большой грех Ц самоубийство. Нельзя убивать ни себя, ни
других, потому что на это воля божья! Бог жизнь дает, и только он может забр
ать!
- Бог? Очень интересно. А я-то, дурак, всю жизнь думал, что жизнь мне дали мать
с отцом! Нет, твой отец Константин презабавные вещи говорит! Ну как бог мож
ет дать жизнь, если ты был зачат в материнском чреве и выношен в нем? Бог-то
тут причем?
- Ну… Я не знаю…
- Бог свечку держал, не иначе… - хохотнул Млад и прикусил язык.
- Чего?
- Нет, ничего, - Млад насторожился, поднял голову и всмотрелся в темноту: ему
показалось, что к его дому кто-то идет, - пойдем-ка… К нам гости…
Миша кивнул и тоже насторожился. Они зашагали быстро, почти бегом Ц Млад
и сам не знал, почему так торопится: щемящее предчувствие сдавило грудь. Т
явкнул и тут же успокоился Хийси Ц значит, не показалось, кто-то действит
ельно шел. Дом Млада стоял чуть поодаль от остальных, у самого леса, и прос
транство вокруг хорошо просматривалось.
Они поднялись на крыльцо, Млад распахнул дверь, но не увидел никого, кроме
Ширяя, все так же сидящего за столом.
- К нам что, никто не приходил?
Ширяй покачал головой, не отрывая глаз от книги.
- А мне показалось… - Млад удивленно пожал плечами.
- Хийси гавкнул, вот ты и решил, что кто-то идет, - невозмутимо ответил Ширяй.

- Я видел. Темно, конечно, было… Но на снегу… Да и Хийси за просто так из будк
и не полезет.
- Шумно. Неспокойно. Собаки чувствуют. Оставь, Млад Мстиславич, никто не пр
иходил. Да и кому мы нужны-то?
- Да? Ц Млад снова пожал плечами и снял треух, - значит, показалось…
Он хотел раздеться, но тут из-за двери донесся унылый, леденящий душу вой:
до этого Млад никогда не слышал, как воет Хийси, он думал, пес слишком лени
в, чтоб задирать морду к небу и выталкивать из глотки такие жуткие звуки. С
мертная тоска слышалась в собачьем вое, неизбывное горе…
- Ничего себе… - пробормотал Добробой, выходя из спальни, - чего это он так, а?

Млад вернул треух обратно на голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29