Так что собачье место – исключительно на дворе, и дальше порога их пускать не полагается.Всю эту чушь Люська поведала Нике по дороге, на полном серьёзе убеждая ее непременно завести кота, чтобы покрепче «привадить домового». Она вообще была неравнодушна к разного рода мистике. Эту особенность подруги, а также ее неумеренную привязанность к животным, Ника считала следствием ее одинокой жизни и относилась к этому снисходительно, учитывая множество прочих её достоинств и их давнюю дружбу. Но окажись на Люськином месте кто-нибудь другой, она не позволила бы проповедовать себе всю эту белиберду.Она, конечно, не планировала пускать собак в дом, но вовсе не потому, что боялась гнева домового. Просто два ее азиата, злобные и опасные твари, в доме оказались бы совершенно неуместны. Да и Надежда Васильевна их боялась, и, хотя они были еще щенками, выглядели-то они вполне внушительно.Дорога вышла на открытое пространство – впереди показался огромный рекламный щит, установленный на въезде в долину. Грунтовая дорога бежала дальше, в долине же подъезды к участкам были асфальтированы и отсыпаны по бокам красным гравием.– Приехали? – радостно спросила Люська.Ника кивнула. Конечно, долина еще не приобрела своего окончательного, задуманного дизайнерами вида. У дороги притулились два строительных вагончика, а в двух шагах от рекламного щита, как бельмо на глазу, торчал ветхий, почерневший от времени домик, который рабочие использовали в качестве теплой бытовки. Ника в который раз подумала, насколько он здесь, в зоне элитной застройки, неуместен. Вагончики и то выглядят приличней. Такие домишки ещё встречаются в заброшенных деревнях на севере России, но откуда он мог взяться тут и кто мог его построить, было совершенно непонятно.– Ой, а это что за избушка? – Люська скептически посмотрела на неказистое строение.Ника скривилась: она не раз говорила Алексею, что эта избушка портит первое впечатление от въезда в долину. Подруга всего лишь очередной раз подтвердила ее правоту.– Слушай, ей только куриной ноги не хватает, – фыркнула Люська, – знаешь, такой коричневой и чешуйчатой, как у доисторического птеродактиля.Ника недовольно кивнула.– А что, давай подойдем и посмотрим – вдруг когти из земли торчат? – хихикнула Люська.– Не говори ерунду, – хмыкнула Ника, но внезапно как наяву представила, что когти и вправду торчат из земли и их можно увидеть из-под нижнего венца сруба, как будто до времени придавленное чудовище не оставило надежд выбраться когда-нибудь на свободу. Ждёт себе своего часа, а пока время от времени лишь ворочает по ночам землю под полом, нагоняя страху на обитателей этого жалкого и нелепого жилища. Она тряхнула головой – придет же в голову такая чушь! Но строение уж больно мерзкое, его надо снести как можно скорей. Алексей когда-то уступил рабочим – в домике, даже таком отвратительном, зимой живется лучше, чем в вагончике, но теперь, когда со дня на день покупатели начнут осматривать участки, больше нельзя с этим тянуть.Ника свернула на асфальт, и покатила к своему участку, самому крайнему, за забором которого стеной поднимался темный лес.– Красота! Никуся, красота! – воскликнула Люська, увидев «особняк».Рубленый терем поднимался высоко над деревянным забором – причудливое переплетение голубых скатов крыши, башенки, балконы, мансарды, крылечки, объемная резьба столбиков и кружевные наличники на окнах.– Погоди, ты его еще изнутри увидишь, – улыбнулась Ника, – ты не представляешь, чего мне стоило сделать все, как я хочу!Она подрулила к воротам, опустила стекло и посигналила – Алексей, который ехал впереди и вез Надежду Васильевну, должен был запереть собак в вольере, иначе бы они заживо сожрали Люську и ее кота вместе с корзинкой.– Погодите! – крикнул Алексей из-за ворот.Люська вышла из машины, отошла на пару шагов и привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть дом, скрытый двухметровым забором.– Слушай, и кто ж построил такую красоту? – спросила она у Ники, приоткрывшей дверцу – в машине было душно, солнце прогрело ее, как в летний день. А ведь еще пару недель назад лежал снег!– Да работяги построили, много ли надо ума, чтобы по чертежам это сложить! – Ника дернула плечом.– Э, не скажи, – ворота открылись, и Алексей вышел им навстречу, – не так-то это просто. Между прочим, срублен дом по европейским стандартам. Нам очень повезло с подрядчиком, такие дома две или три фирмы в городе умеют делать, и денег дерут столько, что дешевле из камня строить. А наши плотники не зарываются, а рубят не хуже финнов, а может и лучше.– Ой, нам твои строительные подробности ни к чему, – Ника махнула рукой и улыбнулась, – не утомляй нас!Люська подхватила с сидения корзинку с котом и подошла к воротам. Собаки, запертые в вольере, с грозным рыком тут же кинулись к проволочному ограждению, в надежде хотя бы напугать до полусмерти непрошенную гостью, чтоб та по доброй воле убралась с вверенной им территории. Азат демонстрировал такие зубы, при одном взгляде на которые хотелось умереть на месте, не дожидаясь, пока эти кинжалы сомкнутся на твоей шее.Люська, онемев, прижала к себе корзинку с Фродо, замерла у ворот, не осмеливаясь сделать ни шагу.– Проходи, Людочка, не бойся, они оттуда не выпрыгнут! Сейчас побесятся и перестанут, самим надоест гавкать! – прокричала Надежда Васильевна, вылезая из джипа. Видно, она тоже не решалась ступить на участок, пока Алексей запирал собак.Люська бочком просочилась мимо вольера и остановилась поближе к Надежде Васильевне, надеясь на ее заступничество. Отпустить кота на волю она пока не решалась, аккуратно пристроив корзинку у своих ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24