Он кивнул:
– Хорошо, я поручаю вам, Ирина Тимофеевна, ввести нашего нового экономиста в курс дел и ознакомить с перечнем обязанностей, до тех пор, пока вернется мой заместитель, который будет ее непосредственным начальником. – Видимо, пытаясь дать мне возможность прийти в себя, он пояснил: – Павел Андреевич укатил в Альпы, раскатывает там на горных склонах. Он воображает, что у него это здорово получается. Впрочем, местные жители его наверняка принимают за снежного человека. Во всяком случае, я заметил, что после его пребывания в Альпах в прессе учащаются сообщения о встрече с йети.
Они с Ириной Тимофеевной засмеялись.
Ободренная его тоном, я подняла на него глаза:
– Может быть, имеет смысл дождаться его возвращения? Вдруг он сам захочет со мной побеседовать?
Управляющий весело, по-мальчишески хмыкнул:
– Еще бы! Конечно, захочет. Думаю, вы с ним поладите.
Тут я с ужасом поняла, что краснею. О, господи, только этого не хватало! Кажется, он принимает меня за сексуально озабоченную идиотку, или за девицу, которая делает карьеру в чужих постелях!
Ирина Тимофеевна была неплохим физиономистом. Она неодобрительно посмотрела на управляющего и сказала ему с интонациями кота Матроскина:
– Виктор Иосифович, я вас попрошу молодых девушек не пугать! Пойдемте, милая.
Телефон на столе ожил, и я с облегчением поняла, что аудиенция, наконец, закончена.
На ослабевших ногах я вышла в приемную.
Секретарь спросила мою спутницу:
– Ну, как?
Та кивнула:
– Знакомься, наш новый экономист, Громова Ангелина Сергеевна.
Я улыбнулась:
– Можно просто Геля.
– А я здесь секретарем работаю, можешь меня звать Леной. – Она улыбнулась мне: – Ты приходи в обед, пойдем в кафешку, тут есть рядом, я тебе обо всех наших делах расскажу. Как тебе наш начальник?
Я неопределенно пожала плечами.
Лена засмеялась:
– Да ладно тебе! У нас все на него западают, сразу и надолго. Ты, я смотрю, еще ничего. А обычно я тут чаем и кофе всех отпаиваю, а которые послабее, тем и валерианку капаю, пока они в себя не придут. Во обаяние у мужика! Бронебойное!
Ирина Тимофеевна засмеялась:
– Геля, вы ее не особо слушайте! Виктор Иосифович давно и прочно женат, и не стоит принимать некоторые его слова…
Я торопливо замотала головой:
– Я не принимаю, честное слово!
Обе недоверчиво на меня посмотрели, но промолчали.
Комната, в которой меня устроили, была обставлена хотя и не с той роскошью, как приемная и кабинет управляющего, но тоже очень достойно.
Здесь стояли два больших стола, один – с компьютером, а на втором в полном беспорядке громоздились папки, пачки газет и какие-то бумаги. Вторая дверь вела в смежный кабинет.
А самое главное – здесь было огромное окно, выходившее в тихий московский переулок. Впрочем, через стеклопакет не проникало ни одного звука, в комнате было тепло и пахло чуть-чуть сигаретами и кофе, чуть-чуть каким-то приятным парфюмом. Через дорогу располагался красивый трехэтажный особняк, перед которым росли большие деревья, кажется, липы, и я подумала, что мне здесь нравится.
Я просидела целый час, добросовестно изучая папки и инструкции, заботливо оставленные мне Ириной Тимофеевной, и уже начала было позевывать.
Неожиданно дверь открылась, и влетело совершенно невозможное существо: короткая стрижка рваными прядями, полное отсутствие груди, пиджак, узкие джинсы и тяжеленные ботинки. Существо неожиданно низким голосом заискивающе спросило:
– Павел Андреевич здесь?
– Нет, он еще в отпуске.
Существо рухнуло в кресло:
– Убит, убит, ничего не вижу, одни свиные рыла вместо лиц!
Я засмеялась:
– У вас что, ревизия? Вы кто?
Кажется, все-таки это девушка, уж больно чистое лицо.
Я предложила:
– Тут в шкафу есть чашки и чайник, можно выпить кофе. И заодно, если вы мне все расскажете толком, может, я чем-то смогу помочь.
Пока я доставала чашки, мы познакомились. Алена, так звали мою новую знакомую, пришла с договором, в котором нужно было кое-что изменить. Алена сказала, что если через полчаса этот договор не будет лежать на столе у ее начальника, ей, Алене, не жить. Он и так ее терпеть не может, и сто раз грозился уволить. Если бы не заступничество душки Осмоловского, ей бы конец. Она уверяла, что черновик договора был в компьютере у моей предшественницы, скоропостижно выскочившей замуж за гражданина Бельгии и уже отряхнувшей прах родины с ног.
Я включила компьютер, совместными усилиями мы нашли нужный документ. Алена даже взвизгнула от радости. Мы управились даже быстрее, чем за полчаса, и она схватила распечатанные листы, поцеловала меня куда-то в ухо и умчалась, крикнув на ходу:
– Спасибо! С меня конфеты!
Вот смешная!
Почти сразу после ее ухода явился унылый очкарик, вместе с которым мы полчаса искали документ, который нашелся в одной из папок с дореволюционными тесемками.
После того, как парень ушел, я оглянулась на заваленный документами стол и вздохнула. Нет, так жить нельзя. Я засучила рукава и принялась разбирать документы.
Через некоторое время ко мне заглянула Лена.
– Ого, ты тут уже обживаешься! – Она огляделась. – Да, Катька была девица довольно безалаберная. Только Павел Андреич ее мог терпеть так долго. И то, он, наверное, больше всех был рад, когда она от нас съехала.
Мыс Леной прогулялись по улице, посидели в кафе. Ленка оказалась общительной девушкой, и я мигом узнала, что у меня будет самый лучший начальник в компании, что коллектив хороший, только в бухгалтерии работают завистливые мымры, что нормальных мужиков мало, а какие есть, все женаты, что она сама не замужем, но не отчаивается. Я хотела ее расспросить об управляющем, но постеснялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66