Перевел взгляд на поднятую над водой машину и громко выругался.
Это была машина Марины Проскуриной, никакого сомнения.
Мы рванули дверцы и вылетели. Дружно топая, сбежали к воде. Капитан недоуменно глянул на нас, но нам уже было решительно наплевать на все.
Едва стрела крана повернула к берегу, мы, уже не остерегаясь грязной воды и ила, ручьями текшего нам на ноги, рванули дверцы.
Марина сидела на водительском сидении. Мы попытались вытащить тело, и неожиданно обнаружилась странная и страшная вещь: Она была привязана к переднему сидению широкими полосами какого-то непонятного материала. Впрочем, материал этот буквально расползся под нашими руками, развязывать ее не пришлось.
Мы уложили ее на траву, я наклонился и отвел от лица прядь волос. Видимо, от пребывания в холодной воде ее лицо уже побледнело, и черты его заострились.
Игорь обреченно сказал:
– Я звоню Виктору Иосифовичу.
В поселок я попал уже ближе к утру.
Долго и нудно у нас всех снимали показания. Хуже всех пришлось Илье: он не стал скрывать, что недавно женился, и что перед этим почти полгода Марина фактически была его официальной любовницей. Он еще отвечал на вопросы, по минутам расписывая свой день, а нас отпустили.
Пришлось вместе с Виктором ехать к матери Марины. Мы позвонили ей снизу, и она вышла к лифту, кутаясь в шаль, уже понимая, что ничего хорошего ее не ждет. Мне удалось пробиться сквозь ее оцепенение и горе, я узнал адрес ее сестры, отправил за ней водителя Виктора. Мы ушли, оставив двух немолодых уже женщин вместе прожить самую страшную первую ночь.
О том, как и, главное, зачем Марина оказалась на берегу озера, мать не знала. Утром она прилетела из Австрии, была веселая, привезла подарки и сувениры. Почти сразу уехала на работу, и домой больше не возвращалась. Нет, никому не звонила, сказала, вроде сюрприз хочет сделать.
Когда мы спустились к машинам, я протянул Виктору зажигалку:
– Не твоя?
Он удивился:
– Нет, у меня такой никогда не было. Наверно, случайно совпали инициалы.
Он полез в карман и достал стильную черную зажигалку с золотым ободком:
– Вот, у меня своя. – Вяло поинтересовался: – Где ты ее нашел?
– Там, у дороги на озеро.
Он еще раз посмотрел на зажигалку:
– Я никогда даже не видел ее.
Проезжая мимо больницы, я обеспокоился. На часах было шесть часов утра, но в трех окнах горел свет.
Я, не раздумывая, оставил машину на стоянке, перемахнул через заборчик и через полминуты уже обходил здание больничного флигеля, заглядывая в окна.
Неожиданно от стены отделились две тени, и в утреннем сумраке я узнал Игоря и Равиля.
Игорь пробурчал:
– Тихо, топаешь, как слон.
– Вы чего тут? – изумился я.
Игорь мрачно сказал:
– Береженого бог бережет. Сам знаешь, свидетелей у нас не любят. Вот мы с Равилем и решили переночевать тут. А ты чего с утра пораньше подъехал?
– Ехал мимо, гляжу – свет горит. Дай, думаю, посмотрю, чего они не спят с утра.
– А, это у медицины пересменка, – пояснил Равиль.
Я тихо спросил его:
– Расскажи, как вы там, у озера, оказались. Правда, что ли, гуляли?
Он искоса глянул на меня.
– Гуляли, как же! Я возился в лодочном сарае, вдруг смотрю – наша Ангелина куда-то чешет по тропинке, да быстро так. И на часы поглядывает. Уж не знаю почему, но решил я за ней пройти. Вспомнил я ту машину, что на днях видел, беспокойно мне стало. Ты, кстати, узнал, чья она?
Я виновато схватился за карман:
– Черт! Ведь собирался Игорю отдать листок, да завертелся.
Я нашарил бумажку и отдал нахмурившемуся Игорю. Он посмотрел на часы и вздохнул:
– Рановато для звонков. А что за машина?
Равиль пояснил:
– Да еще зимой тут парень появлялся, ходил около озера. А недавно я опять машину эту видел, приметная она, вот и запомнил. Может, и ни при чем она здесь, а только проверить надо.
Я перебил:
– Ты дальше рассказывай.
– А дальше ты и так знаешь. Машина эта в воду ухнула, Геля за ней.
Игорь задумчиво спросил:
– Они что, знакомы были с Мариной?
– Понятия не имею, – искренне ответил я. – Она никогда о Марине не упоминала. Надо спросить Илью, может, он знает. Все-таки с Мариной он довольно много времени проводил вместе. Вот, правда, не припомню случая, чтобы он ее, Марину, на дачу привозил.
Равиль подтвердил:
– Никогда и не привозил. – Он убежденно покачал головой: – Знакома или незнакома, а только Геля к озеру не просто так шла. И переживала так, потому что знала, кто в машине был.
Над нашими головами распахнулось окно, и выглянула Геля. Она сердито прошептала:
– Т-ш-ш! Перебудите всех!
Я удивился:
– А что, так слышно?
– Конечно, слышно! Медсестра мне сказала, что ты под окнами всю ночь просидел.
Я гневно возразил:
– Это клевета! Я вообще только сейчас пришел.
– Ну, значит, твои дружки тут шумели. Вам что, дома не спится?
Игорь и Равиль виновато переглянулись.
Неожиданно Геля прислонилась к оконному переплету и спросила:
– Достали ее? – и тихо заплакала.
Игорь кивнул:
– Достали. Это с ней ты собиралась встретиться, там, у озера?
Геля вытерла глаза.
– Нет, не совсем. Я с Мариной давно знакома была, но не знала, что она – дочь Виктора. Она сменила фитнесс-центр, и мы с ней попали в одну группу, даже пару раз в кафешку сходили. Так, особой дружбы и не было, а уж как потом у меня все закрутилось, так я про нее и не вспоминала. А вчера, часов в двенадцать, вдруг зазвонил телефон. Я не узнала ее сначала, так она сразу представилась. Чтобы я не удивлялась, сказала, что знает этот телефон, еще сказала, что Осмоловский – ее отец.
Игорь уточнил:
– Так и сказала: Осмоловский?
Геля кивнула.
– Марина очень нервничала, сказала, что ей нужно со мной встретиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66