Я помню, что его всегда это задевало. Он считал, что с ним обошлись незаслуженно.
– Ну, тогда мне самой многое становится понятно, – вступила я. – Одной из причин того, почему он хочет на мне жениться, Илья называл необходимость передать кому-то наследственные права. Я позвонила из больницы Ирине Тимофеевне, просила ее поднять для меня уставные документы банка и нашей страховой компании. Она была ужасно напугана гибелью Марины и просила меня не лезть в это дело. И, чтобы убедить меня в этом, проговорилась о том, что нынешних хозяев связывают очень непростые имущественные отношения. Ей пришлось рассказать мне историю возникновения этих фирм. Шел 1991 год, и три бывших однокурсника, родители Виктора, Павла и Ильи, к тому времени каждый из которых довольно успешно занимался своим делом, решили попробовать объединить усилия. Мозговым центром тройки, несомненно, был Андрей Павлович Шамрай, отец Аллы и Павла. Он вошел в новый банк в равных долях с Иосифом Осмоловским, у каждого было по 50 % акций, и помог с приватизацией здания, в котором разместилась страховая компания, директором которой стал Николай Стрельников, отец Ильи и Влады. Акции они тоже поделили поровну. К работе в новой компании привлекли Виктора Осмоловского. Бизнес складывался удачно, а вот личные отношения старших Осмоловского и Стрельникова не заладились: у Виктора начался роман с Владой, он ушел из семьи, отец так и не смог простить ему этого. По словам Ирины Тимофеевны, отец с сыном лет десять не общались. Фактически, отец Ильи делал для Виктора то, чего не делал родной отец. В благодарность Виктор женился на Владе, дав обещание никогда не оставлять ее, и отец завещал ей все свои акции, полностью обделив при этом Илью. Причину этого я не знаю, а Ирина Тимофеевна назвать ее не пожелала. Оказывается, Илья и Влада – сводные брат и сестра, матери у них разные. Мать Влады умерла совсем молодой, а вторая жена, мать Ильи, давно оставила и мужа, и сына, так что предполагать можно все, что угодно, но точно никто не узнает этого. В пику Николаю Стрельникову, отец Осмоловского привечал Илью. Скончался он скоропостижно, завещания не оставил, и все его акции благополучно перешли к Виктору. Потом Илья и Алла поженились, а в 2000 году умер Андрей Павлович, оставив свои акции дочери и сыну. После смерти Аллы ее акции перешли к Илье. Так что на сегодняшний момент Виктор Осмоловский имеет 50 % акций банка, его жена – 50 % акций компании, и Павел с Ильей – по 25 % и в банке, и в кампании. То есть совершенно понятны амбициозные желания Ильи избавиться от растущего влияния семьи Осмоловских.
Я поднялась, подошла к столу, взяла в руки пластиковую папку.
– Мне бы и в голову не пришло подозревать Илью, уж очень он был далек тогда от моей жизни, мы ведь были с ним едва знакомы. Это моя подруга, с которой я переписывалась, придумала такую версию. – Повернувшись к Алене, напомнила: – Ты ведь мне советовала использовать некоторые события последних месяцев для нового детектива. Я уже упоминала о чувстве вины, которое Илья старательно во мне взращивал. Оно ни за что не позволило бы мне заподозрить его. Я ведь даже Павлу не смогла признаться в своих подозрениях.
Я полистала странички и вынула листок с текстом письма, полученным мной в то утро.
– Лера писала мне: «Послушай, Геля, я понимаю, что в этой истории много личного. Может, не стоит зацикливаться на бывшем шефе в роли организатора? Как-то неубедительно для меня все выходит. У него и так все есть, и жена, и деньги, и молоденькая пылкая любовница – зачем ему эти галеры?! Кроме того, на него очень легко все ложится, и никакой интриги не получится. Я вчера попробовала ставить на место главного злодея всех по очереди, и мне даже понравилась в этой роли (ты не поверишь!) заведующая отделом кадров. А вдруг у нее в молодости была тайная любовь и Виктор – ее сын? Судя по тому, как ты ее описывала, женщина она сильная и волевая, вполне подходящая на роль злодейки. А мотив можно и придумать.»
Лена засмеялась:
– Хорошо, что ты ей не поверила! Вот Ирина Тимофеевна удивилась бы!
Я вынула следующее письмо.
– А вот это я получила на другой день после гибели Марины. Потерпите, письмо длинное, но без него у меня ничего не получится.
«Геля! Я закрылась от всех в своем рабочем кабинете (все думают, что я заканчиваю годовой отчет!!), а сама пишу тебе. Ночью я лежала без сна и думала о твоей истории, а утром получила известие о гибели Марины. И сегодня на утреннем совещании у меня родилась совершенно гениальная (!!!) идея: что, если главным злодеем будет директор банка? На него уж точно никто не подумает! Во-первых, изложу некоторые свои соображения. Начну с мотива. Предположим, что его не устраивает подчиненное финансовое положение. Понимаешь, ему тридцать шесть лет, у него и амбиции, и кураж, а ему регулярно дают по рукам. Возможно, с точки зрения главных акционеров даже и разумно сдерживать его порывы, но он-то этого не понимает! Ему кажется, что его вяжут по рукам и ногам! И он решает разом освободиться и от опеки, и от давления, да и денежки прибрать к рукам. Вместе с любовницей (кстати, на ее роль чудесно подходит Марина – она дочь от первого брака, мать презирает, отца ненавидит, мачеху не любит, решительна, умна, комплексами не страдает) они продумывают некоторые финансовые махинации, изготавливают дубликат карточки с электронной подписью главного врага, распространяют слухи о его сердечной болезни, осложняют его жизнь, готовятся создать условия для разрыва его отношений с любимой женщиной, – в общем, делают все, чтобы его нечаянная смерть не вызвала никаких подозрений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66