Да и как я могу перекраивать чужую жизнь – она ведь уже состоялась.
Меня печатают. Однако какой-то особой радости я при этом не испытываю. Мне просто нравится то, что я знаю, каким образом занять свой длинный вечер. Но больше всего мне нравится мое теперешнее одиночество. Как раньше я страдала из-за него и как сейчас изменилось о нем мое представление.
Одиночество – это свобода. Свобода от человека. Свобода от любви.
Одиночество – истинное счастье.
Одиночество – это высшая форма эгоизма… И мне нравится быть эгоисткой – никого не любить. Хотя, это не совсем так.
Одиночество – это когда любишь, но только себя.
И я люблю себя – хожу в театры, посещаю выставки, встречаюсь с друзьми. Иногда я отключаю телефон и посвящаю целый вечер себе одной. Но вот однажды я начала делать дома уборку и вдруг поймала себя на мысли, что мне ужасно надоело мое одиночество. Я бросила пылесос на пороге комнаты и вышла из дома. Было десятое декабря.
* * *
Я бродила по городу, заходила в магазины и думала о том – десятом дне декабря месяца… Как давно это было и как недавно. Я толкаю тяжелую дверь кафе и сталкиваюсь в дверях с В. Он растерян. Все это длится мгновение, а потом я вижу искреннюю радость на его лице. Он тащит меня в гардероб, помогает снять тяжелую шубу и ведет в маленький полутемный зальчик. Наш столик – с зажженной свечой – в тихом углу вдали от оркестра. Тихо играет блюз, дрожит пламя свечи – мы оба молчим.
– Я рад тебя видеть. – Говорит он и целует мои руки.
– Я тоже рада. – Говорю я.
– Странно, что сегодня я взглянул на календарь и подумал о тебе.
И он замолкает.
– Я тоже тебя сегодня вспоминала. – Говорю я и с ужасом сознаю, что моя защитная оболочка меня совсем не защищает – мое сердце колотится от одного его прикосновения. Но мне же не надо этого, – начинаю я себя убеждать, – мне хорошо одной. Мне спокойно одной, – шепчу я себе слова успокоения. И я начинаю разговаривать с ним. Ведь если говорить вслух, то можно не чувствовать значения слов. Я могу так говорить – это простые дежурные слова о здоровье, о делах и погоде. Мы ведем такой разговор уже почти час – вспоминаем общих знакомых, какие-то события местного масштаба и вдруг разом замолкаем. Мы оба понимаем, что не хотим возвращаться ни к воспоминаниям о прошлом, ни к прогнозам о будущем.
У нас нет будущего.
Мы не хотим вспоминать прошлое…
Разговор окончен.
Пауза затянулась.
Занавес…
Я еду домой и чувствую себя так, будто по мне проехался танк.
* * *
Следующим утром – без приглашения – он приезжает ко мне очень рано. Я ставлю перед ним чашку кофе и молча жду. Я не хочу никаких объяснений. Что я могу от него услышать? Что ему не так уж хорошо? Это и так очевидно. Ведь когда ему хорошо, то он совсем другой – высокомерный и чванливый. Не интересуют меня его проблемы точно также, как и сообщение о его счастье. Пусть будет любим и любит сам. Ведь этого хочет каждый. Хочу и я.
– Ты ничего не хочешь у меня спросить? – Говорит он.
– Нет, – отвечаю я и добавляю, – ты для меня пройденный этап и я, как неважный спортсмен, сошла с дистанции еще до финиша. Понимаешь, дыхание сорвала и теперь сижу на обочине. Однако я просто отдыхаю и спорт бросать из-за неудачного забега не собираюсь. Жду следующего забега.
– Я не люблю, когда ты говоришь какими-то аллегориями. Говори проще. Моя голова не воспринимает.
– Проще? Это означает, что жизнь продолжается. – В моем голосе игривость и насмешливость, от вчерашнего размазанного состояния не осталось и следа.
– Ты не одна?
– Не одна, не одна. Пусть тебя не гложет совесть – у меня все в порядке. Работа есть, деньги – тоже. Есть и мужик. Хороший.
На последней фразе у него дернулась рука, и кофе плеснулось на брюки.
А что еще он хотел? Чтобы я проливала слезы все последующие годы? Нет, уж, хватит. Чего-чего, а слез я пролила на несколько лет вперед. Вслух же я произношу:
– Любить – тяжкий крест, всегда есть вероятность, что тебя отвергнут или предадут. Теперь я только принимаю любовь и эта игра мне нравится больше.
– Ты не врешь? – Говорит он глухо и пытливо смотрит мне в глаза. – Ты действительно никого не любишь?
– Ой, да надоели мне все эти разговоры «любишьнелюбишь». Что, темы другой нет? У меня все в порядке, я тебе уже говорила. И давай закончим эти пошлые разговоры о любви.
– Пошлые? Ты раньше так не считала. – Говорит он с неприятным удивлением.
– Ну что тебе может наговорить провинциалка, какой я была все это время? Мне даже стыдно вспоминать, что я была такой совсем недавно. И к тому же, до смешного экзальтированной. Ну что я могу тебе сказать? Стыжусь. Стыжусь, что посмела тебя любить, любовь – это удел молодых. Стыжусь, что этот процесс длился так продолжительно. Опять же, отношу все это к своей провинциальной безграмотности. А тебе – спасибо за науку. Ты так долго добивался от меня простоты в наших отношениях. Ты, кажется, называл такие отношения партнерскими? Теперь я поняла – партнерские – это как у кроликов. Потрахались под кустом и разбежались – не оглянувшись.
– Я так не говорил. – Бормочет он, не поднимая головы. Я же продолжаю.
– А ты знаешь, это даже хорошо, что мне попался такой замечательный преподаватель, а то ведь климакс на носу, а я ничего бы и не поняла на исходе жизни.
– Ну, тебе далеко до старости, – смягчает он мою нарочитую откровенность, ты вон какая молодая. – Зачем ты так, цинично? Ты никогда не была такой.
Я же не обращаю внимание ни на его комплимент, ни на него самого вообще и, закусив удила, мчусь, не разбирая дороги.
– Да, все приходит с опытом. И цинизм – тоже. Только ты не огорчайся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87