С чего вдруг такие перемены?
Федор аккуратно поставил будильник на стол и принялся расставлять остальные.
– Эта, – небрежно мотнул головой охранник, – всякое ведь бывает!
– Ага. Убийство, например.
– Ну да. А еще пройдет кто-нибудь…
Плеханов, наконец, сообразил, почему Федя решил превратиться в добросовестного работника: деньги. В последнее время за молчание охранник получил энную сумму от Плеханова, от Антона и от Никифорова, приезжавшего в ночь убийства в клинику за инсулином.
– И много ты заработал? – насмешливо спросил Виктор.
– Тс-с-с! – прижал палец к губам Федор. – Сколько заработал, не твоего ума дело. Главное, что заработал. А теперь спать не буду, глядишь, чего-нибудь заработаю. Эта, внепланово.
– Понятно. И давно ты так? Не спишь?
– Давно. Но только как Антоха сбежал, больше мне денег никто не давал.
– Ну, ты, главное, надежду не теряй. – Виктор пытался не засмеяться.
– Я и не теряю. – Охранник выстроил на столе целый батальон часов и гордо посмотрел на Плеханова. – Ты если что… эта… я никому не скажу.
– Договорились.
Виктор поднялся по лестнице на второй этаж. Теперь в клинику не проникнет посторонний – охранник, пусть даже надеющийся на денежное вознаграждение, никого не пропустит, а за молчание ему больше никто платить не станет. Все вопросы решены, все загадки разгаданы. Остается только уточнить у Ольги Николаевны один маленький момент.
«Вобла» Изяслав пока не пришел, и в ординаторской находилась только старшая медсестра. Виктор обрадовался, что может поговорить с женщиной наедине. Ольга Николаевна сидела на диване и листала записную книжку.
– Добрый вечер, – поздоровался Виктор.
– Здравствуйте! – Ольга Николаевна ласково улыбнулась. – А у меня для вас замечательная новость! Вы снова будете дежурить с Павлом.
Плеханов обрадовался.
– А Изяслав?
Женщина нахмурилась.
– Людей в беду, а сам домой бреду. Он уволен. За проступок.
– Неужели что-то украл? В прошлое дежурство он ушел позднее меня и, честно говоря, он мне сразу не понравился.
– Нет, – махнула рукой Ольга Николаевна. – Ничего он не украл, но устроил такой скандал! Выкормили змейку на свою шейку.
Виктор открыл шкаф и надел халат.
– Он захотел дежурить каждую ночь. Я, признаться, сразу поняла, как именно он дежурит.
Плеханов кивнул, подтверждая догадку женщины.
– Геннадий Андреевич тоже все понял и незамедлительно уволил Изяслава. Тут-то и произошел скандал. Он даже дверцу стеллажа разбил.
Виктор посмотрел на металлический шкаф, у которого раньше были стеклянные дверцы, и вздохнул.
– Перед комиссией неудобно было, – устало произнесла Ольга Николаевна. – Денег на замену-то нет. И неизвестно, когда будут.
– А комиссия как прошла?
– Удивительно, но все нормально. От большой тучи не всегда много дождя. Люди оказались понимающие, доброжелательные. И про шкаф ничего не сказали, и про затапливаемые палаты по правую сторону коридора. А Изяслава мы, конечно, выгнали. Теперь вам полегче будет.
– А Паша не сказал, почему вернулся?
– Ему работу пообещали, но не получилось. Вот и вернулся.
– Понятно.
Ольга Николаевна поднялась и направилась к шкафу.
– Павлу я доверяю, он обязательно придет, а я, с вашего позволения, домой поеду.
– Ольга Николаевна, – Виктор понял, что пришло время задать тот единственно правильный вопрос, который до сих пор никто не догадался задать. – Помните, в ночь убийства вы мне приносили чай?
Женщина рассеянно кивнула.
– А кто его готовил?
– Я. Почему вы спрашиваете, Виктор?
– А Антон? – Плеханов напрягся. – Он подходил к чайнику?
– Не помню. Может, и подходил, я не следила.
– А сам чай пил?
– Нет. Он налил чай и мне, и себе, но не пил. Это мне показалось немного странным, но человек ведь может передумать?
Виктор согласился.
– Да, конечно. А чайник и чашки? Вы их мыли?
– Да. А одну чашку даже разбила нечаянно.
– Понятно. Спасибо, Ольга Николаевна.
– А в чем дело?
– Ни в чем. Это я так, интересуюсь.
– Ну ладно, мне пора.
Женщина повесила медицинский халат в шкаф и попрощалась.
До начала дежурства оставалось около четверти часа, и до прихода Паши оставалось совсем немного времени. Виктор закрыл дверь ординаторской и отправился в палату Олега Павловича.
* * *
«Эмбрион», свернувшись калачиком, лежал на кровати. Виктор покашлял.
– Олег Павлович, это я. Можете больше не притворяться. Здесь никого нет.
Иванов с довольной улыбкой вытянулся на кровати.
– Рад, что заглянули. А то мне и поговорить не с кем.
– Я разговаривал с милиционером, который ведет ваше дело. Готовы результаты экспертизы.
– Мое дело? Наконец-то! Я ни до чего не дотрагивался. Они это поняли?
– Да. Мало того, они выяснили, что ни на орудии убийства, ни на вещах отпечатков вообще нет. Убийца деда Степана действовал в перчатках. При вас перчаток обнаружено не было, не было их и под окном, и в мусорном ведре. Вас считают невиновным.
Олег Павлович счастливо засмеялся.
– Наконец-то! Наконец-то закончилось мое пребывание в этом скорбном месте! – Он замер. – Постойте. Вы сказали, милиция считает меня невиновным. Но вы мне не верите?
Плеханов опустился на стул и внимательно посмотрел в глаза собеседника.
– Милиции, конечно, виднее. Я не знаю всех подробностей, но убийца вполне мог воспользоваться какой-нибудь тряпкой и стереть следы, или изначально мог держать орудие убийства через носовой платок. Но если у милиции нет сомнений в вашей невиновности.… В конце концов, я просто студент, подрабатывающий дежурством в психиатрической клинике.
– Можете верить мне, Виктор. Вы ведь занимались моим делом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97