– вновь поднял на меня Драков тяжелый взгляд.
– Многое, – твердо сказал я. – Но главное – быть верным.
– Кому? – удивленно вскинул ресницы хозяин кабинета.
– Тому, кто делает добро.
– Хорошо, – произнес Драков после непродолжительного молчания. – Я на время подыщу для тебя работенку.
Он встал с дивана, давая понять, что разговор окончен. Мне больше ничего не оставалось, как только, склонив голову в почтительном полупоклоне, выйти из кабинета. Охранник, находившийся в течение всей беседы здесь же, проводил меня подозрительным взглядом. Интересно, он, действительно, почуял подвох или смотрит на меня зверем исключительно по долгу службы?
Дорого бы я заплатил за то, чтобы знать, о чем эти типы будут болтать после моего ухода! К сожалению, я не мог оставить после себя «жучка». Дракову знакомы и не такие фокусы! Наверняка после моего ухода он проверит кабинет специальным прибором на предмет обнаружения подслушивающих устройств.
Когда я покидал территорию жилища главаря «Азии», охранник, сидящий в будке, тоже проводил меня подозрительным взглядом. Итак, первый этап препятствий преодолен! Начинается серьезная игра в «кошки-мышки», проигрыш в которой означает смерть…»
После ухода Печегина некоторое время в кабинете Дракова царила тишина. Затем хозяин дома обратился к охраннику:
– Что ты думаешь по этому поводу, Клин?
Тот воспринял вопрос как разрешение присесть и опустился в кожаное кресло у окна.
– Этот субчик старается казаться глупее, чем есть на самом деле, – проговорил Клин глухим хриплым голосом.
В группе «Азия» Клин занимался не только вопросами безопасности Дракова и членов его семьи, но также и выявлением «стукачей». Настоящая его фамилия была Клинов. Фамилию сократили до клички Клин, когда он «мотал срок» в «зоне» строгого режима. Клин работал на Дракова уже много лет и пользовался его безграничным доверием. Глава «Азии» всегда прислушивался к его советам и до сих пор еще ни разу в этом не раскаялся.
– Я" не могу отказать Соломенному в услуге, – сказал Драков.
– Не мешало бы проверить помещение, – вздохнул Клин. – Тот тип мог подбросить «жучка».
– Мне он тоже показался неглупым, – продолжал Драков. – В нем чувствуется стержень. Если это друг, то он будет настоящим другом. А если это враг, то он будет настоящим врагом. Правда, он не из тех, кто достигает вершин власти – слишком прямолинеен. Эту дурацкую картинку, которую мне сын прислал, он назвал мазней. Как будто неясно, что к подобной пачкотне надо привыкать, чтобы не чувствовать себя устаревшим…
– Возможно…
– В общем так, Клин! Наведи справки о нашем госте, – приказал Драков. – Проверь через своего человека в прокуратуре – не собирались ли к нам посылать очередную «подсадную утку»? И пусть твои люди выйдут на контакт с Соломенным в тюрьме. Пусть подтвердит свое рекомендательное письмо.
– Будет сделано, – заверил Клин.
КАССЕТА ВТОРАЯ
«…Проснувшись утром, я долго не вставал из постели, размышляя о происшедшем. Я вновь и вновь повторял про себя беседу с главарем „Азии“, припоминая выражение его глаз и малейшие изменения интонации.
Затем я поднялся, открыл форточку и отправился в ванную. Но и принимая душ, я продолжал анализировать. Несомненно, Драков заинтересован во мне. По сведениям, поступившим недавно в управление Федеральной службы безопасности, кое-кто в криминальном мире собирается развязать новую войну за передел сфер влияния в этом регионе.
Расстановка сил в борьбе оформилась таким образом, что «Азия» оказалась в полном одиночестве. Против нее собираются выступить очень могущественные враги. Следовательно, Драков сейчас заинтересован в преданных людях. И если, после проверки, опасения относительно меня рассеются, он непременно предложит мне место рядом со своей особой.
Нам известно, что в этом регионе затевается очень крупная афера. Если я сумею проникнуть внутрь «Азии», то, вероятно, получу доступ к ценной информации.
Конечно, хорошо было бы оставить чертову группировку на волю судьбы и ждать, пока ее членов перестреляют другие бандиты! Но, как показывает опыт, во время криминальных войн всегда простых невинных людей, случайных жертв террористических актов, гибнет куда больше, чем всех подонков. Кроме того, мало хорошего в том, что место одного отребья займет другое.
Нет, надо посадить на скамью подсудимых всю эту братию. Через «Азию» я получаю выход на другие, враждебные или союзные ей, группировки.
Наверняка, сейчас эти типы лихорадочно наводят справки обо мне. Где в моей «легенде» самое слабое место? На чем можно погореть? Пожалуй, только на Соломенном. Если к этому зеку в камеру-одиночку проникнет тот, кто не должен проникать ни при каких обстоятельствах, Соломенный может «расколоться». Тогда станет известно, что рекомендательное письмо на мое имя он дал под давлением Мохова, и мне – крышка!
Конечно, Соломенному невыгодно признаваться в том, что он помог «гаду легавому» проникнуть в организацию друга, потому что в этом случае ему тоже несдобровать. Таких вещей уголовники не прощают! Однако все зависит от того, кто и как «накатит» на Соломенного.
Об этом я как раз вчера разговаривал с Василием Моховым. Он пообещал как можно скорее отправить Соломенного в Москву – на тамошних тюремщиков больше надежды, нежели на здешних. Но этот вариант сработает только в том случае, если сам Вася Мохов не продался «Азии» с потрохами. Я не могу пока полностью ему доверять.
Если же Мохов – «их» человек, то я уже без пяти минут покойник. Эти подонки не убили меня при первой встрече только потому, чтобы не «подставлять» своего человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80