Я посмотрел в ее веселые глаза и улыбнулся:
– Сестричка, я на задании.
– А я на работе и обязана сообщать о всех подобных случаях куда надо, – строго сказала она.
– Не беспокойся, милая, я сам и есть «кто надо», – ответил я.
Она улыбнулась и отпустила меня со словами:
– А вы правы, если бы чуть в сторону, то перевязка бы уже не понадобилась бы.
Я взял такси и отправился к Жене, но когда машина подъехала к дому, я увидел, что у подъезда стоит служебная «Волга».
– Давай проедем дальше, браток, – сказал я таксисту.
Он проехал мимо «Волги», развернулся и стал у соседнего подъезда.
– Немного постоим, – попросил я таксиста, который, ничего не понимая, переводил взгляд то на черную «Волгу», то на меня.
Ждать пришлось недолго. Из подъезда вышли двое – Москвин и Никицкий. Они сели в машину, и она, осветив фарами такси, проехала мимо. Я спрятался за сидением и вылез только тогда, когда «Волга» скрылась за поворотом.
– У вас что, игра в «казаки-разбойники»? – с улыбкой поинтересовался таксист.
– Что-то вроде этого, – ответил я и сунул ему десять зеленых.
Я поднялся наверх и с минуту не мог решиться позвонить. Женя открыла не сразу. Наверное, она смотрела в глазок, прежде чем открыть. Я увидел ее лицо и оторопел. Оно распухло от слез. Можно было подумать, что она убивается по близкому родственнику, умершему сегодня.
– Проходи, – тихо сказала она и направилась в зал.
Я закрыл дверь и прошел следом за Женей.
– Что случилось? – тихо спросил я.
– А ты не знаешь? – ответила она и снова разрыдалась. – Они все знают, ты понимаешь? Они знают!
– Что знают?
– То, что ты был у меня, ночевал, – сказала Женя. – Сейчас я временно отстранена от работы. Здесь были Москвин и Никицкий, угрожали, требовали, чтобы я назвала адреса, где ты бываешь, ночуешь.
– И что ты ответила?
– Я молчала, – она снова заплакала, – но Москвин схватил меня за волосы, пригрозил большими неприятностями, если не скажу.
Внутри у меня все закипело.
– Это переходит всякие границы, – сказал я. – Он не внял моим предупреждениям. Что ж, пусть пеняет на себя.
Я повернулся и направился к двери.
– Ты куда, Виктор? – спросила Женя.
– Прости меня, любимая, но у меня еще столько разных дел.
Она бросилась ко мне, повисла на шее.
– Не пущу! Не бросай меня, останься!
– Пусти! – стиснув зубы, простонал я.
– Что с тобой? – отпустила она руки. – Ты ранен?
– Нет, маленькая царапина, – улыбнулся я. – Зацепился за ветку.
– Не уходи, прошу тебя, не уходи, – сквозь слезы умоляла Женя.
– Прости меня, Женя, но я не могу останавливаться на полдороги. Особенно сейчас. Ты знаешь, что они сделали с Лешей Терехиным?
– Нет, – ответила она, утирая слезы.
– Они подложили в машину бомбу, надеясь, что машину поведу я. Но в нее сел Леша, а я не успел его остановить. Я не узнал парней, которые сделали это, но я очень хорошо знаю, чей это был приказ. Я не отступлю, теперь не отступлю.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
(16 июня, поздно вечером)
Я сидел на скамейке у подъезда и ждал возвращения Москвина с работы. Его долго не было, и я начинал терять всякую надежду. Но вдруг тишину позднего вечера нарушил звук мотора. Что-то подсказывало, что это именно он, Гена Москвин, возвращается домой. Я вошел в подъезд и затаился в темном углу под лестницей.
Я не ошибся. Скрипнули тормоза, и я услышал шаги, приближавшиеся к двери подъезда. Вскоре появился сам Москвин. Любой, кто увидел бы его сейчас, сказал бы, что это смертельно уставший человек. Он закрыл за собой дверь и стал подниматься по лестнице.
– Эй, – тихо окликнул я его.
Он как шел по лестнице, так и замер – спиной ко мне.
– Что же ты со мной не разобрался, командир, а срываешь злобу на беззащитной девушке?
– Значит, у нее все-таки есть канал связи с тобой? – заключил он.
– Скажу честно, это только твои досужие домыслы, – ответил я. – Я чисто случайно заехал к ней, потому что кто-то из твоих мордоворотов ранил меня в плечо. Хотел немного отлежаться, но нос к носу столкнулся с вами у самого подъезда.
– Появись мы на полчаса позже… – намекнул он.
– Оставь… – оборвал я его. – Это тебе ничего бы не дало.
– Мы так и будем стоять на лестничной клетке или поднимемся ко мне? – спросил он.
– Ну что вы, майор! – съязвил я. – Неужели вы пойдете на то, чтобы уронить честь мундира, запятнать его связью с террористом?
– Напрасно шутишь, – ответил Москвин. – Ты даже не можешь представить, какой механизм задействован для твоей поимки.
– Отчего же, могу, – продолжал я в том же духе. – За сегодняшний день я убедился в этом.
– Да уж, подложил свинью – направил на моих ребят ментов, – сказал он. – Если бы не вмешательство сверху по просьбе Филатова, три дня расхлебывали бы кашу.
– А знаешь, почему? – спросил я и сам же ответил: – Потому что ты идешь по неправильному следу, борешься не с настоящими соперниками, а выбираешь в противники женщин.
– Почему же только женщин?
– Ах, да, чуть не забыл, еще честных людей, не подозревающих о твоих подлых намерениях. Как в случае с Лешкой Терехиным.
– Терехин – не моя работа! – тут же открестился он.
– Да знаю я, чья это работа.
– Я в тот момент сидел в офисе американцев и объяснялся с милицией.
– Все равно, одного поля ягоды.
– Я бы никогда не согласился на такой шаг, даже если бы мне отдали приказ, – сказал он. – Все-таки я служил с ним в одном подразделении.
– Но со мной ты тоже служил?
– Ты – другое дело, – ответил он.
– И в чем же заключается разница?
– Наша организация – как некий клан, – стал объяснять он, – живущий по строго определенным законам. Ты нарушил эти законы.
– Что-то новенькое, – кивнул я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73