Давай я сварганю кофе, и пока ты будешь им наслаждаться, я свяжусь с кем надо на курорте.
Через два часа с курорта «Милина вода» позвонил старший лейтенант Левков и доложил, что побывал в шахтерском санатории и лично проверил списки отдыхающих. Разыскиваемый гражданин – Петко Христов Кандиларов – в этом году там не отдыхал вообще. Ни в смене с 16 сентября, ни в предыдущие. Левков даже перестарался, он явно жаждал потрафить столичному начальству.
– Каковы дальнейшие указания? – спросил Шатев.
– Да-а… – Бурский задумался. – Это не одно и то же – искать пропавшего три дня назад или три недели.
– Чего раздумывать, нужно немедленно посетить мадам Кандиларову. – Шатев размахивал ее заявлением. – Мы же действуем наугад, вслепую. Ищем человека, не зная о нем ничего. Ни примет, ни даже места работы.
– С чего начинать, во всех учебниках написано. Но вот закавыка: у Кандиларовых нет домашнего телефона. А вызывать ее повесткой, сам понимаешь, не стоит, да и сколько времени еще пройдет. И без того уже потеряно двадцать дней. В нашем распоряжении только адрес заявительницы.
– Видел. Микрорайон «Младост».
– Отсюда следует, что…
– О, какой тонкий намек… Я наношу даме визит, и мы с нею беседуем.
– Ничего ты не понял. К даме поеду я. Ведь у меня машина.
– Мне тоже не помешает, раз уж я подключен. Лишь сидя в «ладе», они сообразили, что время для визита к даме слишком уж раннее. Бурский использовал подходящий случай без всякой спешки заправить машину.
– Слушай, давай немного порассуждаем, – сказал Шатев. – Где мог быть Кандиларов вместо санатория?
– Версии возможны самые противоречивые. Вернись он домой вовремя, не побывав в санатории, можно было бы отстаивать гипотезу насчет любовницы. Но две недели для страстишки на стороне многовато.
– Многовато? Это с твоей точки зрения. Может, кому-нибудь это и маловато… Нет, меня тревожит, почему он не возвратился, это главное. Боюсь, выплывет кое-что посерьезней обычных шашней.
– Катастрофа? И все еще не пришел в сознание? Но в карманах-то у него – собственные документы!
– Ох, чую недоброе. Что-нибудь такое… – Шатев решительно чиркнул пальцем поперек горла. – И на тот свет. Вместе с собственными документами. Ищи их потом свищи.
– Не спеши с предчувствиями. Представь себе: мы звоним, а нам открывает дверь упитанный гражданин в красивых домашних тапочках. «Извините, ваша фамилия?» – «Кандиларов».
Дом был шестнадцатиэтажный, а оба лифта, как водится, не работали: один ремонтировался, другой просто забарахлил. Слава богу, что Кандиларовы угнездились всего лишь на пятом этаже.
Только после второго, настойчивого звонка раздались шаги за дверью и тихий женский голос спросил:
– Кто там?
– Милиция! – отчеканил капитан Шатев. – По поводу вашего заявления.
Дверь приоткрылась, но лишь на длину блеснувшей стальной цепочки.
– Пожалуйста, предъявите документы, – теперь уже более уверенно сказала молодая женщина.
Бурский раскрыл служебное удостоверение, цепочка звякнула, их пригласили в квартиру.
– Извините, мне страшно одной. После исчезновения мужа я боюсь, как бы не случилось чего-нибудь и со мной.
Прихожая оказалась необыкновенно большой, но до отказа забитой самой разнообразной мебелью. В исполинском зеркале на стене отражались подставки для зонтов, для сумок, какие-то сундуки, калошницы, стульчики, пуфики, шкафчики, а надо всем царила необъятная – под стать зеркалу – вешалка, способная вместить одежду нескольких десятков гостей.
И уж вовсе поражал воображение холл. Не менее чем на сорока квадратных метрах тут красовались: японский цветной телевизор, сверкающий музыкальный комбайн размерами со шкаф и рядом с ним японский кассетофон (примерно полторы тысячи левов, если перевести на болгарские деньги, отметил про себя Бурский). Из валютных магазинов была и роскошная люстра с семью плафонами, и, разумеется, мебель: столик, покрытый толстым черным стеклом, диван и три глубоких кресла, обитые темно-коричневой кожей. Одно из кресел облюбовала сиамская кошка – вся бледно-бежевая, лишь ушки и хвост темно-кофейные. И, разумеется, с голубыми глазами.
– Слезай, миленькая, – чуть подтолкнула ее Кандиларова, но кошка только потянулась, выгнулась колесом и снова улеглась. – Иди, Жози, не ставь нас в глупое положение перед товарищами.
Кошка явно поняла, чего от нее хотят, и замяукала – угрожающе, странно взлаивая.
– Такая капризная, – как бы оправдываясь за своенравного зверька, сказала Кандиларова.
– У меня тоже кот, но послушный, – смиренно проговорил Бурский. – Не успею ступить на порог, а он уже хозяина встречает… Да вы не беспокойтесь, пусть сидит в кресле, я могу и постоять.
Судя по всему, Кандиларова почувствовала иронию в его словах. Кошечка была осторожно перенесена на толстый светлый ковер, раскинувшийся от стены до четырехстворчатого окна.
– Майор Бурский, – представился Траян. – А это мой коллега, капитан Шатев.
– Нашелся мой муж? – спросила Кандиларова.
– Пока нет. Потому мы и пришли к вам. Мы ведь почти ничего о нем не знаем.
– Что же вас интересует? Я отвечу на любые вопросы. Но прежде всего угощу вас отменным кофе. Кофемолка фирмы «Симменс»– просто чудо. И коньячка добавлю. Вы не против «камю»?
– Мы не против кофе, – улыбнулся Бурский. – От коньяка же вынуждены отказаться.
– Ну, если вынуждены…
Оставшись вдвоем, они рассматривали холл. Казалось, здесь когда-то раз и навсегда был задействован рог изобилия. Судя по диковинной кофемолке «Симменс» и коньяку «камю», другие комнаты тоже вобрали в себя немало диковинного. Шатев тихо прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49