Кто-то предложил сыграть в карты. Со стола убрали посуду. Гурам с Тамарой вышли в коридор.– Тебе в самом деле нравится Виктор?Вопрос прозвучал не грубо, но Тамара посмотрела с вызовом:– А что?– Ничего. Показалось, что ты и замуж за него не против, – он усмехнулся. – Молодой, незарегистрированный…– А хотя бы и замуж! Чем не парень? Честный…– Честный, нечестный. Эти понятия относительные…Не обижайся. У твоего друга сердечного перспективы маловато. Что он может?– Тебе-то что? Вроде бы соболезнование высказываешь? Оставь про это…– Напрасно сердишься. Я по-свойски. Научись смотреть на жизнь реально. Она ошибок не прощает.– Странный разговор завел ты, Гурам. К чему бы? – Тамара холодно посмотрела на него.– Ну что ж! Будем считать, что разговор представлял односторонний интерес, – и как ни в чем не бывало улыбнулся.В коридор выглянул Лева:– Общий сбор на верхней палубе. Прошу за стол.В комнате кто-то притушил люстру и зажег бра. В упокоительном полумраке стало еще уютнее.– Прямо как в Монте-Карло. – Лева сделал эффектный жест рукой. – Не захочешь – заиграешь. Ну, что? Метнем? – обратился он к Гураму. – Жаль, новой колоды нет.– Ничего. Я человек без претензий.– Зато денежный, – в тон добавила Валя.– Давайте в секу, – предложил Лева. – Ты будешь? – обратился он к Виктору.– Я не знаю эту игру.– Это просто. Не преферанс. Как играют в очко, знаешь? А здесь набирай тридцать одно. Только масти пиковая и червонная.Игра оказалась несложной. Виктору повезло. За полчаса он выиграл почти семьдесят рублей.– Браво, Виктор, браво! Так по миру нас пустишь. Спасайтесь, кто может! – посмеивался Лева.– Правильно говоришь. Это же возмутительное безобразие, даю честное слово! Я последнюю ставку делаю, – хмурясь, сказал Гурам и, ловко распушив колоду, передал ее Виктору. – Сдавай, – он небрежно бросил на стол три полсотенных бумажки. – Пан или пропал.– Ого! Среди нас капиталист, – засмеялась Виктория Германовна. – Сделайте его банкротом, ребята!– Это мне не угрожает! – и, словно спохватившись, Гурам добавил: – За что вы меня так, Вика? Я-то думал, ко мне с симпатией…– Думающих всегда ждут великие дела, – ответила она смеясь.Виктор побаивался делать большую ставку. Он незаметно ощупал тоненькую пачку денег, лежащую в боковом кармане. Мать дала их на покупку пальто. Кто-то остановился за его спиной.– У тебя хорошая карта, – шепнула Тамара. – Но не зарывайся.Лева сказал:– У него духу не хватит…– Я ставлю на все, – сказал Виктор.Он набрал тридцать очков. Лева тридцать одно. Перед глазами Виктора все поплыло как в тумане. На какой-то миг его охватило оцепенение.– Дурак!– Ты чего?– Это я о себе!– Господи! Ты как малый ребенок. Говорила же, – взволнованно прошептала Тамара.– Не горюй. Не в деньгах счастье. Деньги – дрянь, – утешал Лева. – Проиграл – радуйся. Значит, в любви повезет. Вот меня нынче карта ласкает – значит, жди: дева изменит.Виктор взял опять карту и опять проиграл, теперь уже сто шестьдесят рублей.– Тебе хватит играть. Долг потом отдашь, – сказал Лева, тасуя колоду.– Успокойся, Виктор, – Гурам обнял его за плечи. – Ты сам вошел в игру. А если бы выиграл?..Закусив губу, Виктор растерянно смотрел перед собой. Денег на покупку пальто матери не осталось. Гурам отвел его в сторону:– Я тебе одолжу. Уж лучше бы я тебя обыграл, чем этот… философ!– Все равно! Проигрыш есть проигрыш:– Ну смотри, – Гурам ладонью хлопнул его по спине. Шел двенадцатый час. Тамара стояла у окна и смотрела на ночную заснеженную улицу. Вид был так себе: два ряда железных гаражей, за ним пустырь. К ней подошел Виктор.– О чем ты говорила с Гурамом в коридоре?– Так, пустое.– Ты меня осуждаешь?Тамара посмотрела на него с досадой:– Что хотел доказать? И кому? Вздорно до глупости. Нельзя вести себя так безрассудно. Будь у меня право, я бы…– Что?– Выпорола бы, как маленького.– Оказывается и ты не прочь помахать кнутом, – попытался защититься шуткой Виктор.– В твои годы нужно быть серьезнее. Поедем домой, товарищ неудачник.– Побудем немного, – сказал Виктор. – Подумают – проиграл и сбежал.Белозубо улыбаясь, Гурам встал, подошел к магнитофону и, быстро прогнав пленку, отыскал понравившуюся ему песенку.– А ты приятные мелодии выбираешь. У тебя хороший вкус, – проговорила Виктория Германовна.– Обычный профессионализм, – ответил Гурам. – А вкус?.. Я как и все. Люблю красивое. Вот вы, например, такое чудо редко встретишь! – сказал открыто, и получилось серьезно. – А все это, – он кивнул на кассеты, – игра и треп, который можно размножить десять, сто, тысячу раз. Вы такая одна!…Была уже ночь. Полная серая луна висела над крышами домов. В золотистом отсвете фонарей улицы казались игрушечно расцвеченными. Тамара шагала неторопливо, прижавшись к плечу Виктора. Она казалось ему сейчас особенно красивой. Виктор неожиданно ощутил странное, тревожное чувство. Вспомнился Робик, который поначалу равнодушно, а потом с интересом поглядывал на Тамару. И Гурам, что-то нашептывающий ей в коридоре. Уклончивый ответ Тамары он тоже истолковал по-своему.– Как тебе эта компания? – спросила она.– Трудно сказать. Но первые впечатления не очень. Симпатичные, но какие-то неопределенные…– Наверное, ты прав, – Тамара усмехнулась.– Ты чего?– Да так! – отозвалась она. – Мне показалось, что они сами мало знакомы друг с другом. Знаешь, почему так решила? Они говорили обо всем и ни о чем. Как на смотрины пришли. Словно приглядывались друг к другу. И все так вежливо: пожалуйста, спасибо, извините… Мне кажется, у них какой-то общий интерес. Ради чего они собрались? Попить, поесть?.. И разойтись? Ты понимаешь меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83