– Понимаю. – Виктор поддал ногой льдышку, и она, закрутившись, полетела в снег. Он помолчал, а спустя минуту, будто встревоженный догадкой, сказал: – Я бы смотрел проще. По-моему, это мы для них непонятны. Поэтому и разговоры у них – обо всем и ни о чем. Приглядывались к нам. Ждали, что о себе расскажем.– Нас узнать хотели, а себя скрывали. Я правильно поняла?– Да. Только зачем это им? Мы пришли и ушли, скоро уедем. Мы с ними в жизни больше и не встретимся…– А ты им понравился…– Мне бы хотелось понравиться тебе, а не этим чужакам. И чтоб ты это поняла!Реакция Тамары была совершенно непредвиденной.– Ты любишь только себя. Все, что сказал, это одни слова. Ты думаешь, я ничего не понимаю? Я уже давно заметила, что ты мне не веришь! – воскликнула она запальчиво.– Я тебе поверил с первого взгляда, – прямо ответил Виктор и тут же смутился этого невольного признания.– Ты мне не веришь, – повторила Тамара с каким-то детским упрямством.– С чего ты взяла? – все больше недоумевал Виктор, не понимая резкой перемены в ее настроении.– Тебе все время кажется, что я с тобой неискренна…– Это неправда! – обиделся Виктор.– Ты уверен, что это неправда? – вдруг мягко спросила она.– Да!.. Да!.. Да!И тогда Тамара взяла его под руку, пожала локоть, будто благодаря за то, что он разрешил ее сомнения, и улыбнулась.По скользким, влажным ступеням они спустились в метро. Сели в сверкающий стеклом и никелем пустой вагон. Он мчался по тоннелю так, словно хотел как можно быстрее увезти их в другой конец города. ГЛАВА 5 Школьникова по вызову не явилась. Таранец за суетой дел вспомнил о ней лишь к полудню. Открыв сейф, он взял папку с материалами о краже и позвонил ей на работу. Ответили сдержанно: «Школьникова на службу не вышла». Трубку квартирного телефона сняли сразу, после первого зуммера. Послышался женский плачущий голос.– Оксана Артемьевна? Это Таранец из уголовного розыска. Я у вас был вчера. Что с вами?Всхлипывания перешли в рыдание.– Горе одно не приходит, – задыхаясь от плача, проговорила Школьникова.– Что случилось?– Мой сын отравился! За что мне такая кара? Разве я заслужила?– Я еду к вам!… Таранец вернулся от Школьниковой взволнованный. Он не был растерян, но плохо представлял, как станет докладывать начальнику о случившемся.Арсентьев читал бумаги. Таранцу он не задал ни одного вопроса, только внимательно посмотрел на него.– По-моему, я серьезно просчитался.– Садись-ка и рассказывай! – слова прозвучали как команда.Таранец молчал.– Просчет, как я понимаю, не твоей личной жизни касается, а работы. Поэтому не тяни. Давай ближе к делу!Таранец рассказал о поездке к Школьниковой, об отравлении ее сына и о том, что ее муж устроил в общежитии скандал, в присутствии других ребят обвинил парня в воровстве, обыскивал его постель и тумбочку.– Я изложил только факты, – официальным тоном проговорил Таранец. – Считаю необходимым сообщить, что я запрещал Школьникову ездить в общежитие. Он же сделал по-своему, – Таранец чувствовал, что его рассказ расстроил начальника.Арсентьев вышел из-за стола и заходил по кабинету. Настороженно всматриваясь в него, Таранец спросил:– Что теперь будет?– Какое состояние парня?– Ему вовремя оказали помощь. Арсентьев что-то сосредоточенно обдумывал.– Запрещал, говоришь, Школьникову ездить? – хмуро спросил он. – Выходит, прогнозировал, так надо понимать? Допускал, что могло случиться…В глазах Таранца застыло изумление.– Я руководствовался другим. – Чем?– Тем, чтобы Школьников не мешал проверке! Что будет теперь? – Таранец повторил свой вопрос.– Подумай спокойно, о чем идет речь. Ты что, уговаривал Школьникова ездить в общежитие? Заставлял обижать мальчишку, рыться в вещах? Нет! А все это не простая обида. – Арсентьев говорил сердито.Таранец облегченно вздохнул, хотя заметной перемены в его настроении не наступило.Арсентьев тут же задал другой вопрос:– Ладно! Переживания переживаниями, а дело – делом. Что дала проверка парня?– У него полное алиби. Последние три недели был на практике. Никуда не выезжал. В общежитие вернулся позавчера.Лицо Арсентьева разгладилось.– Связи?– Ничего порочащего.– Но ключами от квартиры могли воспользоваться и другие?Этот каверзный вопрос не застал Таранца врасплох.– Исключено. Во время практики ключи вместе с вещами были в камере хранения общежития. Они и сейчас там…– Выходит, в схему преступления парень не вписывается. Здесь другой поворот. Ты, сыщик, не обижайся, – сказал Арсентьев. – Я поручу инспекции по делам несовершеннолетних срочно проверить парня по своей линии. Кража и попытка отравления похожи на встречные удары. Требуется тщательный разбор… А Школьникову пригласи ко мне завтра. Часам к пяти. Поговорить с ней хочу. * * * Гурам брился тщательно, не спеша. Предстоящая встреча с Викторией требовала придирчивого отношения к своей внешности. Он наклонился и посмотрел в зеркало.– Ну как? – вроде бы между прочим спросил он своего приятеля Леву.– Прекрасно! Шик-блеск! – улыбнулся тот и вышел на кухню варить кофе. Уже в дверях сказал: – Сосредоточься. Пятиминутное одиночество тебе крайне необходимо.Настроение у Гурама было приподнятое. Он знал Викторию почти два года, но ни разу ему не удавалось остаться с ней наедине. Был, правда, случай в самом начале знакомства, когда, уходя последним из квартиры, он притянул ее к себе и попытался обнять. То, что она старше его на пять лет, не смущало, скорее искушало. Виктория тогда рассмеялась.– Что дальше? – просто спросила она и отстранилась, поправив кофту. Гурам тогда растерялся и произнес что-то шутливое. Это он помнил хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83