– Ты замечательный парень, Виктор. Честное слово! – И растянул в улыбке губы. – Пойми – деньги вечером будут, кончай мелкие придирки. – Он похлопал его по колену. – Давай будем правильными людьми, не станем говорить о глупых вещах. За деньгами вечером поедем. И будет все по первому разряду. Это я, Гурам, говорю!– Я не поеду! – в голосе прозвучала неуверенность.– Поедешь! Раз съездил, съездишь и второй!Вечером к поезду они привезли новый объемистый сверток. До вагона, как и утром, его нес Виктор.В купе к Анзору вошел один Гурам. Минут через пятнадцать он соскочил на платформу радостный.– Ну вот и все, а ты боялся. Поехали по домам.Они сели в машину. Гурам включил зажигание и стал прогревать мотор.– Ты хорошо поработал. Получи двести. Матери на пальто, – деловито проговорил он, вытаскивая из бумажника деньги. – Остальные – завтра. Небось такую сумму первый раз в своей жизни получаешь?Виктор взял новенькие купюры и положил их в карман куртки.– Мудришь по-прежнему. Обещал же все. Чего мелочишься?– Уникальный человек! Моря и реки мельчают, не только люди… Но это ко мне не относится. Сказал – завтра получишь остальное. Мне до утра одно дело прокрутить надо. На учете каждый рубль. Обещали фирменное устроить. Такие «подарки» раз в год дают. Упускать нельзя… – Гурам тронул машину, давая понять, что его решение твердо.Виктор молчал, невесело глядя перед собой. Вдруг он задал совершенно неожиданный вопрос:– Ты слышал когда-нибудь про кентавров?– В школе учили. Потом как-то не до них было. А что? – полюбопытствовал Гурам.– В том-то и дело, что не до них было, – умиротворенно проговорил Виктор. – Это из мифологии. Наполовину человек, наполовину лошадь…– Это как понимать? На что намекаешь? По-твоему, я тоже наполовину, – хмыкнул Гурам. – Ты это хочешь сказать?– А выходит, – ответил ему Виктор без улыбки, – что ты наполовину во власти желания помочь человеку, а наполовину во власти привычки держать в зависимости людей и получать от этого удовольствие. У тебя явное раздвоение – говоришь одно, делаешь другое. А в общем, живи как знаешь…Гурам слушал молча, поджав пухлые губы.– Смотри-ка, не знал, что ты такой бойкий на язык. Говоришь красиво, но несправедливо. Выходит, обидчивый ты, раз до сих пор в себя не придешь, – уже совсем весело отозвался он.По ночной улице торопливо шли редкие пешеходы.– Может, я не очень хороший человек, но в отношении тебя я честен. Запомни это. – Гурам резко затормозил машину, увидев перебегавшую на красный свет женщину. – Я одно скажу. Не кто другой, а я пришел к тебе на помощь. Разберись хоть в этом. Извини, я не привык напоминать о таких вещах, но приходится, – он сделал паузу. – Хорошо! Утром свезу тебя к приятелю и купим пальто для матери. Настоящую фирму. Это тебя устраивает? И разойдемся на этом, как в Черном море корабли. Память о прекрасных встречах навсегда сохранится в наших сердцах. Годится?– Годится. Лишь бы не было так, что за сегодняшним обещанием будет завтрашнее, потом – послезавтрашнее. – В голосе Виктора звучало сомнение. – Судя по сегодняшнему, я чувствую…– Один тоже чувствовал, потом перестал, – оборвал его Гурам. – В таких вопросах я своему слову хозяин. Это мой принцип. Поэтому никогда перед другими виноватым не был. И перед тобой вины не чувствую. Ты поступаешь как человек, и я поступаю так же. Уяснил? Плюнь на свои сомнения, – подрулив к гостинице, он протянул руку. – Часам к десяти будь готов. До встречи!Гурам лихо тронул с места. «Жигули», фыркнув отработанным бензином, скрылись за углом.Гостиница спала. Стеклянные двери были заперты на металлическую скобу. В вестибюле пусто, свет притушен. Швейцар встретил Виктора неприветливым взглядом. Вызвав лифт, Виктор поднялся на свой этаж.– Поздновато, молодой человек, – проговорила сердито дежурная. – Половина второго. Людей беспокоите.Осторожно ступая по цветной линолеумовой дорожке, он подошел к номеру. Тихо открыл дверь. В тамбур из комнаты пробивался свет. Куприянов не спал. Оторвавшись от газеты, он сказал с укоризной:– Тамару огорчаешь. Обыскалась тебя. Тревожится… Зазвонил телефон. Куприянов снял трубку.– Тебя!Виктор подбежал к столику.– Ты где пропадаешь? – По вопросу Тамары понял: она сердилась всерьез.– Послушай, Тамара. У меня получилось так. Не обижайся…– Зря тратишь время…– Я утром зайду к тебе.– Нет! Я буду занята. – Раздались короткие гудки. * * * Утром Тамары в номере не было. В мрачном расположении духа Виктор поднялся в буфет. В этот час там было малолюдно. Командированные уже уехали на работу, туристы – на экскурсию.Гурам появился ровно в десять. Перекинув на руку пальто, он плечом приоткрыл дверь и, отыскав взглядом Виктора, подсел к нему. От него пахло перегаром и маринованным чесноком, лицо – серовато-землистое. Но все же он был, как всегда, тщательно выбрит.Виктор мельком взглянул на него.– Явился – не запылился…В ответ на это Гурам рассмеялся.– Надеюсь, сосиски и сметану заказывать не будешь? Внизу такси ждет. Давай не тяни. У нас впереди важные дела. – Хитро подмигнув, он достал из пиджака какие-то бумажки и отложил одну из них в карман пальто. – За товаром по-быстрому съездим.Виктор не спеша помешивал ложечкой кофе.– Слушай, а ты кошмарный тип. Потом допьешь!– Еще чего? – резковато ответил Виктор. – Мне эти подвиги надоели.– Ты отсталый человек, – с сожалением проговорил Гурам. – Ты знаешь, какой товар? Роскошь, а не товар! Давай быстрее! Мы ужасно много теряем.– Я ничего не теряю, – ответил Виктор.– Слушай, дорогой, ты что, недоразвитый? Честное слово, в мире нет такого второго непонятливого акселерата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83