Он сделал два выстрела, потом третий, оба передних колеса и заднее левое сели. Мужчины спрятались за радиаторы. Две пули просвистели возле дерева, за которым укрылся Хенрик. «Пусть тратят патроны», – подумал он с удовлетворением. Но вдруг стрельба прекратилась. Мелецкий отдавал приказание. Вияс побежал в лес. «Вы хотите меня окружить? Попробуйте!» Короткими перебежками Хенрик достиг следующего грузовика, три раза выстрелил, машина села на левую сторону. Он сменил магазин, отполз поближе к велосипеду. Прицеп заслонял ему цель. Переместившись немного в сторону от дороги, он смог за колесами прицепа разглядеть шины грузовика. Трудная задача. Первый выстрел он промазал. Два другие попали в цель. «Эх, если бы перебежать на ту сторону и долбануть еще два колеса», – подумал он. Мелецкий с компанией совещались, Вияс был с ними. Хенрик подполз ближе. Они обдумывали, что с ним сделать.– Этого типа надо ликвидировать.– Хорошо, сделаем, а что с камерами? У меня есть шесть запасных.– Дураки, нужно было взять двенадцать.– Кто мог знать, я нажимал на вещи. Может быть, одну машину бросить, а остальные перебортовать.«Нет, это вам не удастся», – подумал Хенрик и выстрелил. Село очередное колесо. Теперь Мелецкий был уверен в своем решении: ликвидировать.– В город, панове. Покончим с ним и пригоним грузовик с шинами. Что ж это никто из вас не позарился на мотоцикл, прохиндеи.– Сдавайся, Коних! – закричал Мелецкий.Хенрик молча бежал по хрустящим сучьям. Он добежал до велосипеда, сел на него и понесся между деревьями. Потом, когда они потеряли его из виду, выехал на дорогу. «Началось, – подумал он, – будут за мной охотиться. Прегражу им путь пулеметом. Крикну: „Бросайте оружие, а то всех перестреляю!“Он остановился перед домом Штайнхагенов.– Добро пожаловать, – услышал он девичий голос.Рыжая. Она была явно обрадована.– Вы остались? – спросила она. – Нас тоже не взяли. Что за люди! Порвал мне платье.Хенрик схватил ее за руку.– Беги отсюда, – приказал он. – Слышишь? Скажи женщинам, чтобы спрятались в отеле. Быстрее.Он подтолкнул ее.– А можно на велосипеде? – попросила она.– Нет. Прячься, здесь находиться опасно. Все в укрытие!Хенрик втащил велосипед в прихожую. Потом вбежал по лестнице наверх. Некоторое время он стоял не дыша, как будто получил удар в живот. Пулемета не было. «Они взяли пулемет», – дошло до него наконец. Он обошел супружескую постель и открыл ночной столик Штайнхагена. Выдвинул ящик и стал пригоршнями выбрасывать из него ордена. Наконец нашел то, что искал: несколько патронов к «вальтеру». Вложил их в запасной магазин. Потом, спрятавшись за шторой, выглянул в окно. Они уже шли. Двое по одной стороне улицы, двое по другой. Впереди Мелецкий. Хенрик вынул пистолет. «Убийца. Убил Смулку». Прицелился. Мелецкий посмотрел по сторонам, что-то сказал Рудловскому. Тот побежал вперед. Остальные завернули за угол, сам Мелецкий спрятался в спортивном магазине Хаммерштейна. «Будет оттуда меня кропить».Хенрик сбежал по лестнице вниз. Осторожно открыл дверь на улицу и высунул полу пиджака. Грянуло два выстрела. Треск и свист. Треск и свист. «Это похоже на осаду», – подумал он. Огляделся, помощи ждать неоткуда. Шаффер, наверно, спрятался в какую-нибудь нору, может быть, посматривает себе из-за занавески. Хенрик опять слегка приоткрыл дверь, высунул заднее колесо велосипеда. Треск, свист – разорвало покрышку, рикошетом ударило в стену.Хенрик оставил велосипед в дверях, пусть немного в него постреляют, и перешел во двор. Он уже знал, что делать. Он придвинул козлы к каменной стене, перемахнул через нее и оказался в соседнем дворе. Через лестничную клетку вошел в квартиру на первом этаже, окна которой выходили в сквер. «Теперь я вне поля зрения шефа. Но не виден ли я остальным?» Он выглянул в окно. Акации не шелохнутся. Фонтан шумит, как прежде. Три дуба. Ни живой души. «Они засели где-то в соседних домах. А если они где-нибудь здесь, под боком? До ближайшего дуба было каких-нибудь двадцать метров. Три секунды. Послышались шаги. Он догадался, что это истомившийся Мелецкий меняет позицию. Шаги удалялись. „Куда он пошел? Что замышляет? И где остальные?“Ему не хотелось выходить из этой квартиры. Она была скромная, милая, на стене портрет симпатичной пожилой дамы, в шкафчике немного книг, у стены конь-качалка и разбросанные кубики. «Я буду здесь сидеть, а тем временем они найдут камеры и уедут, – опомнился он. – Нет, теперь Мелецкому нужен мой труп, он уже знает, что между нами борьба не на жизнь, а на смерть». «Смерть! – раздался голос рядом. – Моя смерть. Я зверь, которому они устраивают западню».Хенрик осторожно открыл окно. Три секунды до дерева. «Меня застрелят в окне, вскарабкиваться на подоконник – слишком долго». И мгновенно нашел выход: поставил слева от окна стул. Со стула достаточно сделать шаг и спрыгнуть. Букет фонтана распылял ровный шум. «Три секунды до дерева: спрыгнуть с окна на тротуар, перебежать мостовую, обогнуть куст сирени, трава, дуб». Он всматривался в спасительный ствол, дуб был старый и толстый, ровесник домов на Почтовой, построенных в восемнадцатом веке. «Путник, под сень моих листьев войди и неге предайся…» Три секунды. Он посмотрел на секундную стрелку. «Когда дойдет до минуты – прыгну», – решил он и стал на стул. Секундная стрелка неумолимо двигалась вперед, как стайер, описывающий круги по беговой дорожке стадиона. Сейчас дойдет. Он всматривался и вслушивался. Где они? Секундная стрелка финишировала. Минута. Он шагнул на подоконник, прыгнул на мостовую, оттолкнулся от мостовой, как пружина – ноги не вывихнул, – вскочил и побежал, пересек мостовую, разорвал брюки о куст, не стреляют, в горле тикала секундная стрелка, дерево неслось навстречу, ствол рос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35