Но я решил не подъезжать к воротам ее дома, а оставить кэб на углу отдаленной улицы, потому что было бы неразумно афишировать, что мадемуазель де Рензи принимает у себя молодого мужчину в полночь.На все это мне потребовалось бы менее получаса. Поэтому без двадцати двенадцать я направился через холл вниз по лестнице к выходу… и в вестибюле лицом к лицу столкнулся с той, кого менее всего ожидал здесь встретить, – с Дианой Форрест!Разумеется, она была не одна, но секунду или две я не видел никого, кроме нее. Не было ничего, кроме ее милого лица. И на какое-то мгновение я подумал: не приехала ли она сюда затем, чтобы повидаться со мной, взять обратно свои жестокие слова, вернуть нашу любовь. Но это длилось только мгновение – одно безумное мгновение.Затем я понял, что она не могла знать о моем пребывании в «Елисейском Дворце» и рассчитывать на встречу со мной. А когда здравый смысл окончательно прояснил мои мозги, я увидел рядом с ее прекрасным лицом также и другие лица – леди и лорда Маунтстюарт, Лизы Друммонд, Боба Уэста… такие ненужные мне лица!Все они были в приподнятом настроении, очень оживлены. Дамы были в вечерних платьях и очаровательных накидках, состоявших главным образом из кружев и шифона, а Боб – в костюме английского туриста в Индии. Очевидно, они только что вернулись в отель из какой-то увеселительной поездки. Самое прекрасное в мире, бесконечно дорогое мне лицо Ди было бледно, но при виде меня стало розовым, хотя не могу сказать – от удивления или гнева или того и другого вместе. Лиза лукаво улыбалась, ее кошачье личико выглядело еще более бесовским, чем обычно. А все остальные были страшно удивлены, застав меня в вестибюле отеля.– Боже, это вы или ваш призрак? – воскликнула леди Маунтстюарт со своим мягким калифорнийским выговором, который ничуть не изменился, несмотря на долгие годы ее супружеской жизни в Англии.Если б это был мой призрак, он тут же растаял бы, чтобы выйти из замешательства и вихрем лететь к Максине. Но, к несчастью, молодой человек из плоти и крови, прежде чем исчезнуть, должен задержаться на некоторое время ради общепринятых правил приличия – независимо от срочности его дел.Я сказал каждому «Здравствуйте!» и добавил, что так же удивлен встречей, как и они. И даже дружески подмигнул лорду Роберту Уэсту, хотя встретил его здесь вместе с Дианой, – причем выглядел он таким довольным, что мне захотелось его нокаутировать.– О, мы это задумали давно, – объясняла леди Маунтстюарт, – я, Маунти (так игриво она называла мужа) и лорд Роберт. Правда, лорд Роберт и Диана собирались пойти сегодня на благотворительный базар герцогини, но тогда мы едва ли смогли бы выбрать другой день для совместной поездки в Париж. Это было бы ужасно! Сегодня и завтра – единственные два дня, когда мы все трое – я, Маунти и лорд Роберт – имеем возможность полюбоваться изумительным, потрясающим авто, сделанным по заказу покойного раджи Гуджарата… забыла его имя, что-то вроде Нагапаттируччи, – я всегда спотыкаюсь, когда приходится произносить эти варварские имена, когда-нибудь они меня уморят! Обычно меня выручает лорд Роберт, он все помнит на зубок. Вы знаете, мистер Дандес, когда он умер – не лорд Роберт, а раджа Гуджарата, – его машину выставили на продажу, об этом писали в газетах, и он любезно согласился поехать с нами в Париж, потому что он – я имею в виду лорда Роберта – разбирается в автомобилях больше, чем кто-либо другой, и он находит, что эта машина буквально создана для меня! Завтра Маунти должен условиться о цене с владельцами фирмы… Боже, Ди, как ты плохо выглядишь! Представьте себе, мистер Дандес, бедное дитя чувствует себя сегодня неважно, у нее с утра ужасная головная боль и потому она не могла пойти на базар: от шума и толкотни у нее еще больше разболелась бы голова, неправда ли, мистер Дандес? Я уговорила ее поехать с нами, ну и Лизу, конечно. Мы сели на дневной поезд через Булонь и Компьен и так хорошо провели в дороге время, что я готова была поехать обедать в Мадрид. Ну разве это не подвиг с моей стороны? А сейчас мы все ужасно устали и выдохлись. Завтра утром мы должны встать пораньше, надо еще раз осмотреть машину, опробовать ее, и Маунти должен будет условиться, – ах, это я уже говорила, – и потом сделать кучу всяких покупок, посетить Парижский дом моделей, ознакомиться там с последними модами весеннего сезона, побывать в Гран-Опера, – и на все это у нас только два дня, единственные два дня, которые мы… впрочем, об этом я тоже говорила…– Конечно, вы ужасно устали и выдохлись, – ввернул я, воспользовавшись тем, что леди Маунтстюарт на секунду умолкла, переводя дыхание. – Поэтому не смею вас дальше задерживать!..Я был серьезно встревожен, так как большие часы в холле уже показывали без пяти двенадцать. Бедная Максина, как она сейчас должна переживать!Ди не смотрела в мою сторону. Отвернувшись от меня вполоборота, чтобы не оставить мне никаких надежд, она разговаривала с Бобом Уэстом, который сиял от радости, что она так любезна с ним и подчеркнуто равнодушна ко мне.– «Выдохлись» – это, возможно, преувеличение, – засмеялась леди Маунтстюарт, – мне это слово не нравится. Но все же вместо стояния здесь, в холле, давайте лучше пройдем в наш гостиный салон и там поговорим. Я расскажу вам презабавную историю, вы будете смеяться до упаду… Маунти закажет нам немного виски и содовой…– Да-да, идемте, Дандес, – промямлил ее супруг.– Благодарю вас обоих, – пробормотал я, стараясь скрыть замешательство; сердце во мне упало. – Но… вы так утомлены, я знаю… и потом… потом…– И потом мистер Дандес наверняка спешит на приятное свидание, – пропищала насмешливо Лиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79