возможно, он даже не зайдет в дом. Когда входной звонок зазвонит, я отопру калитку, поговорю с мистером Дандесом в саду, а потом отпущу его. Так что пусть Марианна не беспокоится и ложится спать.– Я не хочу ложиться спать, – возразила Марианна. – И не смогу отдохнуть как следует, пока мне не будет позволено раздеть мадемуазель и уложить ее в постель. Мосье Дандес сегодня наверняка не придет, уже поздно. Гляньте-ка на часы!– Ну тогда ступай в свою комнату и посиди там; я позвоню тебе, если будет нужно, – ответила я. – Долго ждать я не стану, придет он или не придет…– Предположим, входной звонок зазвонит, и мадемуазель выйдет, а это окажется не мосье, которого она ждет, а совсем другая особа… которую она не желала бы впустить?Я поняла, о ком она подумала. – Не бойся, Марианна. Не бойся ничего, все будет хорошо.Она помогла мне снять пальто, взяла мою ювелирную шкатулку и неохотно пошла с ней наверх.Я вошла в освещенную гостиную, которая после уличной непогоды выглядела очень уютно. Вся она утопала в цветах (подарки поклонников), воздух был насыщен их ароматом, на стенах висели картины в золоченых рамах, вся мебель, в стиле Людовика XV, была роскошна; я подбирала обстановку по своему вкусу, не гоняясь за модой, стараясь приобрести изящные, красивые вещи в антикварных лавках или на случайных аукционах.Мои мрачные мысли немного рассеялись, когда я очутилась в этой привычной обстановке. Я бросилась на свою любимую персидскую софу, взяла в руки книгу, но читать не могла и через минуту вскочила, выключила верхний свет и стала расхаживать по комнате, то и дело поглядывая на большие часы, сверяя их с моими наручными и удивляясь, что могло случиться? Была уже половина первого. Почему же Ивор, такой аккуратный человек, не сдержал своего обещания прийти ровно в двенадцать часов?..Конечно, его могли задержать сотни разных безобидных причин, но сейчас я думала только об одной – самой худшей, и довела себя чуть ли не до сумасшествия.В дополнение к моим дурным предчувствиям я внезапно услыхала совсем близко от себя шорох, а затем чьи-то осторожные шаги и снова вспомнила о привидении – окровавленном трупе, который беспокойно бродит по дому в темные, безлунные ночи. Галлюцинация? Нет, я вполне отчетливо расслышала слабый скрип половиц: кто-то крался ко мне!Шаги все приближались, приближались… а потом вдруг стали удаляться. Я еще не успела по-настоящему испугаться, когда сообразила, что звуки эти доносятся сверху, из комнаты Марианны: наверное, она как и я, расхаживает сейчас по комнате взад и вперед, ожидая моего звонка…Я посмеялась над этими ночными страхами, но, собственно говоря, все это было не так уж смешно: за последнее время я стала чересчур нервной, мнительной, вздрагивала от каждого шороха. Неужели меня так сильно напугала угроза графа Орловского? «Берегитесь, Максина!» Своим тоном он дал мне понять, что угроза эта нешуточная и таит в себе нечто зловещее. Почему он дважды намекнул на Германию?!..Ах да, Германия!События минувших дней всплыли в моей памяти, как иногда затопленное бревно, долго лежавшее на дне, вдруг всплывает на поверхность.…Это произошло несколько лет назад. Тогда я была ангажирована парижским антрепренером Жаком Тибо. Наш театр целых полтора месяца гастролировал в Берлине, где мною увлекся уже немолодой генерал фон Бухгольц, крупный военный специалист, заместитель начальника штаба германских артиллерийских войск. Я произвела на него неотразимое впечатление, по его словам, «взяла его в плен». Конечно, я воспользовалась этим и постаралась очаровать его еще больше. Все свободное время мы проводили вместе, встречаясь почти ежедневно.Мы совершали прогулки верхом (у генерала была отличная конюшня), катались на его собственной яхте по рекам Шпрее и Хафелю, посещали шикарнейшие рестораны, где он всегда заказывал отдельный кабинет.– Мы с вами должны быть отрезаны от всего мира! – говорил он.Оставаясь наедине со мной, седоусый генерал переживал вторую молодость: изливался в любовных речах, нежно целовал мои руки, плечи, шею, сулил золотые горы… но мне от него нужно было только одно… Мы, конечно, выпивали: он – значительно больше положенного (к этому поощряла его я, хотя сама едва прикасалась к бокалу губами). В такой интимной, откровенной обстановке у него развязывался язык, и я осторожно направляла разговор на интересующие меня темы, выведывая важную информацию. Безусловно, я не записывала ничего: моя отличная память заменяла мне блокнот.Я внимательно слушала, как подвыпивший генерал, с присущей всем швабам хвастливостью, описывает мне новейшие виды германского вооружения и места их сосредоточения. Считая меня француженкой, он обрушивался нападками на англичан – извечных врагов Германии; стуча кулаком по столу, он грозил, что «Большая Берта» «Большая Берта» – огромная дальнобойная пушка, из которой в 1915 году немцы обстреливали Париж с германской территории.

разгромит Лондон, а доблестные германские войска сотрут Британию с карты Европы. При этом он намекал, что Германия активно готовится к войне…Кончилось это тем, что на поведение фон Бухгольца обратили внимание высшие военные круги, особенно когда он пригласил меня на раут в военное министерство, а я имела глупость пойти туда. Думаю, его заподозрили в разглашении военной тайны, и тогда немецкая контрразведка заинтересовалась мною. Меня, очевидно, решили «обезвредить», не дать мне возможности использовать собранную информацию; для этого избрали простейший способ – «дорожная авария», в которой погиб шофер, а я уцелела лишь по счастливой случайности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79