Я села на кровати. Как я могла забыть об этом? Я даже не спросила, что показал тест на беременность, прежде чем наброситься на Оливера, словно изголодавшаяся нимфоманка.
От стыда кровь ударила мне в лицо. Я действительно была самой последней дрянью! Как я смею осуждать Петру за то, что она окрутила Штефана? Я сама ничуть не лучше.
Я выпрыгнула из постели и тихо прошмыгнула в ванную. Я ни за что не хотела оставаться в постели, когда Оливер проснется. Все случившееся определенно покажется ему еще более омерзительным, чем мне. Попытка представить, как мы сидим друг напротив друга за завтраком, привела меня в дрожь. А ведь Оливер вчера к тому же был абсолютно трезв.
Было только половина восьмого, когда тарахтящий «ситроен» доставил меня в питомник, и, конечно, в магазине еще никого не было. Мне это было только на руку. Я быстро скрылась в оранжерее номер три и занялась своими ненаглядными самшитами. Формирование кроны у самшитов было одним: из самых любимых моих занятий. Щелк-щелк садовыми ножницами, и маленькие веточки и листочки падают к твоим ногам на землю, распространяя вокруг совершенно неповторимый аромат, типичный только для этих растений. Мои нервы понемногу успокоились.
От моих медитаций меня оторвал приход господина Кабульке.
– Д-д-д-доброе утро, – произнес он.
Под глазами у старика четко обозначились темные круги. В остальном он выглядел довольно бодро.
– Что здесь вчера произошло? – спросила я так строго, как могла.
– Пожилые господа покурили нашего урожая, – ответил господин Кабульке. – Я тоже. Госпожа Гертнер п-п-п-показала нам, как делаются такие вещи.
– Очень мило с ее стороны, – иронично заметила я.
– Это был очень веселый вечерок. Только моя жена теперь, к сожалению, на меня злится.
– А вы принесите в следующий раз и ей косячок, – сострила я.
– К сожалению, это невозможно, – вздохнул господин Кабульке. – Она, бедняжка, некурящая. Но госпожа Гертнер уже выразила готовность поделиться со мной рецептами приготовления разных блюд и выпечки с семечками. Это тоже может доставить удовольствие.
– В этом я могу вам поверить, – сказала я. – А что же будет дальше со всем урожаем конопли?
– Пожилые господа собираются купить его у нас оптом, – ответил господин Кабульке.
– У нас? – словно эхо повторила я.
– Конечно, у нас, – вставила Эвелин. Она стояла в дверях и выглядела, как всегда, великолепно. – Я думаю, мы разделим прибыль на троих. Треть получу я, потому что идея была моя, треть получит господин Кабульке, потому что помогал мне и делал всю работу по уходу, а треть принадлежит тебе, потому что ты хозяйка этой оранжереи.
– Нет, спасибо, мне ничего от этого не надо, – сказала я.
– Я надеялась на это, – проговорила Эвелин. – Тогда я возьму себе две трети. В конце концов, все расходы были моими.
– А старые меш… пожилые господа действительно купят у тебя все оптом? Все семь килограммов?
– Так точно, – подтвердила Эвелин. – Только ни в коем случае нельзя посвящать в это дело Фрица. Этот разом разрушит все дело и сожжет весь урожай.
– Но семь килограммов им не выкурить за всю жизнь, – усомнилась я.
– Это их дело, – сказала Эвелин. – Главное, что мы избавимся от товара. Впрочем, я немного сохраню для себя. Поэкспериментировать с выпечкой, например.
– Непременно следует это сделать, – заявил господин Кабульке.
– Куда ты исчезла вчера так внезапно? – спросила Эвелин. – Пока мы тут занимались тестом на беременность?
– Я между делом выяснила, что Штефан спит с нашей продавщицей, – лаконично ответила я.
– О, – возмутилась Эвелин.
Господин Кабульке нервно стащил с головы неизменную кепку и мял ее в руках. Похоже, он тоже был в курсе.
– Вы могли спокойно сами рассказать мне об этом, – безразлично заметила я.
– Между ними все это не так давно, как ты думаешь, – ответила Эвелин. – Кроме того, Штефан угрожал мне, если я расскажу тебе об этом.
– Чем же, интересно, он угрожал?
– Так, вообще: он предупредил, что если я расскажу тебе, то ты станешь совершенно несчастна, а я совсем этого, не хотела?
– Я совершенно несчастна, – вздохнула я.
– Кроме того, он еще сказал, что свернет ей шею, – добавил господин Кабульке. – Он думал, я не слышу, потому что туговат на ухо. Но это я как раз расслышал.
– Да, у господина Кабульке уши, как у летучей мыши, если надо, – съязвила Эвелин. – Что ты теперь собираешься делать?
– Понятия не имею, – честно призналась я. Я уже и так слишком много понаделала за вчерашний вечер и ночь. – Что, кстати, показал тест на беременность?
– Оливер тебе не сказал?
Я удрученно покачала головой.
– У нас вчера не было возможности долго разговаривать.
Одному Богу известно, что нам было не до разговоров, мы занимались совершенно другими делами.
– А вот и Петра, – произнесла Эвелин и показала через стекло оранжереи на стоянку.
Действительно. Петра, повиливая задом, направлялась в этот момент к магазину, держа в руке сумочку а-ля Гуччи.
– Эта дамочка и в самом деле совершенно потеряла стыд, – сказал господин Кабульке. – Стоит ей подсунуть что-нибудь из нашей травки.
Эвелин просияла.
– Это замечательная идея, господин Какабульке, – подхватила она. – Я сейчас же пойду и испеку пирожок. Штефан в кабинете, Оливия. Теперь самый подходящий момент вонзить нож ему в спину.
– Лучше грабли, – посоветовал господин Кабульке. – Если в-в-вам понадобится помощь, то зовите меня.
– Баа, ты выглядишь отвратительно, – заявила Петра, входя в дверь магазина.
– В самом деле? Но при этом сегодня ночью у меня был совершенно фантастический секс, – сказала я. – Правда. Это было восхитительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75