Свинья! Она пыталась разозлиться, но была слишком счастлива. Обычно в это время такси днем с огнем не сыщешь. Свернув на Пикадилли и яростно протискиваясь сквозь толпу, она, наконец-то, добралась до Грин Парк Отеля. Пятифунтовая банкнота, сунутая расторопному швейцару, позволила получить такси в обход длинной очереди.Вот и Челси Мьюз, каллиграф уже прибыла, Ник Элбет – нет. Естественно, он должен позвонить и извиниться, что не встретил ее у Смитсона. Он не позвонил. Но, конечно, он помнит о коктейле в испанском посольстве, вернисаже у Хейварда и ужине в компании Шейлы и Фила? Это их первый вечер в городе в качестве жениха и невесты. Где же, черт побери, он может быть?Каллиграф спросила:– В Америку только два приглашения? Любопытная корова! Какое ее дело? Почему бы ей не заткнуться и не делать то, за что уплачено, а не задавать идиотские вопросы?– Почему вы спрашиваете? – она потребовала объяснения.– Из-за марок. Я надписала адреса миссис Девидсон и миссис Хамфриз и отложила эти конверты для авиапочты. Смогу отправить их по дороге домой.Устыдившись собственной грубости, Джорджина тепло улыбнулась женщине.– Очень любезно с вашей стороны позаботиться об этом.Мона и Эми. Внезапно присутствие старых подруг на их свадьбе с Ником Элбетом показалось ей даже более важным, чем в то время, когда она впервые обдумывала эту идею. Они могут остановиться в ее доме, уже приютившем их однажды, но теперь с комфортом и роскошью, не сравнимыми с ушедшими студенческими деньками. Три подружки будут смеяться, плакать, предаваться воспоминаниям, пить шампанское, посылать за жареной рыбой и чипсами, говорить друг другу, что сейчас они выглядят лучше, чем тогда, болтать о мужчинах вообще и Нике Элбете в частности.Прежде, чем заклеить конверты, она каждой набросала несколько строчек, приглашая в Лондон в качестве личной гостьи, с оплатой всех расходов, включая перелет первым классом.«Пожалуйста, скажи «да». Будет ужасно весело, обещаю! Ты нужна мне».К тому времени, когда появился, напевая, взъерошенный Ник, они уже опоздали на коктейль в испанское посольство и к Хейварду на вернисаж.– Нужно извиняться перед Шейлой и Филом за отмену ужина? – спросила она.– Ты хочешь сказать, что не собираешься пилить меня?Она улыбнулась ему с нежностью, удивившей обоих.– А почему я должна делать это?– Я опоздал и надрался.– Главное, ты здесь. Слезы наполнили его глаза.– Ты единственная женщина, которая, действительно, когда-либо любила меня. Я обещаю любить тебя всем сердцем всегда, вечно.Она верила, что он искренен в каждом слове, и в эти мгновения была довольна своей жизнью. Вот только бы исчезло тоскливое предчувствие. В кошмарных снах о приближающейся свадьбе она видела себя Джен Эйр, венчающейся с мистером Рочестером, когда Ричард Мейсон Персонажи романа Ш. Бронте «Джен Эйр»

останавливает церемонию. Если что-нибудь непредвиденное помешает ей выйти замуж за Ника Элбета, она хочет, чтобы Мона и Эми были с ней и помогли смягчить этот удар.Вот для чего нужны друзья. МОНА «Трамвай «Желание», Пьеса Теннесси Уильямса.

сцена одиннадцатая.Бланш: Кто бы ты ни был, я всегда зависела от доброты незнакомцев.Ударение на «незнакомцев»? Мона так много раз повторяла эту строчку, что фраза стала звучать, как тарабарщина. Финальный монолог Бланш так же трудно читать, как и гамлетовское «Быть или не быть». Публика знала его наизусть, встречала как последний вздох поруганной невинности, и повторяла вместе с актрисой.На вечерней репетиции Билл Нел подбадривал: «Попробуй по-иному, киска. Прибавь выразительности. Еще куча времени для экспериментов». Это его дебют в Нью-Йорке в качестве режиссера и продюссера. С ним она чувствовала себя совершенно раскованно и была благодарна за дружбу, которая возвращала их, спустя двадцать лет, к студенческим дням в Лондоне. Австралиец гордился, что открыл ее вокальные способности на драматических занятиях. Как агент, менеджер, а сейчас и продюсер, он занимался ее карьерой и поддерживал во время личных и профессиональных взлетов и падений.Как самоназначенный лучший друг, брат, отец и палочка-выручалочка, он провел ее сквозь безумие с Ником Элбетом, брак с Брентом Вильсоном, жестокость Джона Саймона, почти смертельную пластическую операцию. И вот теперь добыл деньги на собственную постановку «Трамвая». Следуя в том же духе, он, возможно, создал для своей протеже нового любовника в лице главного американского «ангела», Сиднея Самуэльса, удалившегося от дел магната, страстного поклонника театра и, к тому же, по воле Провидения, вдовца.– Я всегда зависела от доброты незнакомцев.Так лучше? Или, возможно, слишком провинциально?Роль Бланш Дюбуа была большим шансом для Моны Девидсон вырваться из «мыльных опер» и радио-постановок и, наконец-то, оказаться замеченной, как серьезная актриса.«Я всегда зависела от доброты…»? Доброта, вот ключ. Внимательно рассматривая себя в зеркале спальни, она упала на пол, сражаясь с невидимой смирительной рубашкой в финальной сцене сумасшествия Бланш. Связанное тело беспомощно извивалось, волосы растрепались, в глазах застыли мольба и паника. Лицо Бланш, ужасающее видение, смотрело на нее из зеркала. Черные ручейки туши струились по белым, как мел, щекам, которые она напудрила, чтобы лучше вжиться в образ. Кроваво-красная дешевая помада умышленно намазана за естественные контуры рта, придавая губам форму лука Купидона.Призывая все свои эмоциональные силы, Мона медленно изменяла выражение глаз: в них появлялась то животная паника, то благодарная покорность и, наконец, темный омут безумия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106