– Палец покойника имеет магическую силу, – рассудительно проговорил Лютер, тщательно вытирая лезвие ножа о попону. – Так утверждает матушка Леоне. Она была в Новом Орлеане и знает толк в подобных вещах.
Холлиза передернуло от отвращения, во рту стало горько и сухо. Завернув отсеченный палец в голубой шейный платок, Лютер сунул его в задний карман. Потом небрежно накинул попону на лицо девушки, облил труп бензином и неторопливо смастерил из бечевки что-то вроде длинного запала: они с Холлизом должны были выбежать из пещеры до того, как вспыхнет бензин.
Однако Лютер ошибся в расчетах. Едва они оказались у выхода из пещеры, как неведомая сила заставила Холлиза обернуться. В тот же миг позади них вспыхнул огонь адской силы. Воздушная волна повалила Холлиза навзничь, опалив брови и ресницы.
Лютер схватил брата за шиворот и помог выбраться наружу, в прохладный сумрак ночи. Обожженная кожа на лице Холлиза саднила, но он терпел.
Они дождались, когда пламя утихло и каменные своды пещеры остыли, после чего осторожно вошли внутрь.
От трупа остались лишь кости, покрытые слоем пепла, по которому еще пробегали всполохи тлеющего огня. Нижняя часть черепа скалилась почерневшими зубами, однако лицо почти полностью сгорело.
– Не совсем так, как просил доктор. – Лютер нахмурился.
Этого-то Холлиз и боялся! Им пришлось снова развести огонь и терпеливо жечь останки, помешивая кости палкой… На полное уничтожение у них ушло более тринадцати часов. Наконец от трупа осталась лишь пригоршня пепла, который они развеяли над лесным ручьем. Холлиз долго смотрел, как прозрачная вода уносит прах.
Даже если кто-то и заметил дым над лесом, поднимавшийся в небо, то вслух об этом не сказал. Жители округа предпочитали не говорить о подобных вещах и не задавать лишних вопросов.
Прошло больше тридцати лет.
Новая Англия
1999 год
Во тьме ярко вспыхнул огонек зажигалки.
Из-за резкого похолодания замок водительской двери ее автомобиля замерз и никак не хотел открываться. Для подобных случаев она с собой в зимнее время всегда носила зажигалку – дешевую, пластмассовую, но в дорогом съемном золотом футлярчике, который подарил ей брат.
На душе у нее было скверно, как никогда. Открыв наконец дверь автомобиля, она села за руль, завела двигатель и тронулась в путь. На сердце было тяжело, а в голове ни одной мысли. Она просто управляла автомобилем.
В этот вечер на город обрушился снегопад, принесенный ветрами Атлантики; все радиостанции передавали штормовое предупреждение, настоятельно советуя не выходить из дома, не садиться за руль автомобиля. Не обращая внимания на предупреждение дикторов, девушка мчалась вперед.
Нет, совсем не так собиралась провести этот вечер Джей Гаррет. Джей ждали в Бостоне на банкете в честь молодых талантов рекламного бизнеса, среди которых значилось и ее имя.
Это событие было для Джей настолько значительным, что она впервые в жизни купила вечернее платье – черное, без бретелек, с умеренно декольтированной спиной и ужасно дорогое. Кроме того, Джей приобрела изящную золотую заколку для волос, чтобы украсить замысловатую прическу, сооруженную в салоне красоты.
Теперь же вечернее платье так и осталось в гардеробе, а золотая заколка в бархатном футляре – на туалетном столике.
Еще утром Джей с радостным нетерпением ожидала наступления вечера и начала замечательного банкета, теперь же напрочь забыла об этом и ее переполняли страх и тоска.
Она узнала о том, что ее брат, находящийся в Бельгии, болен страшной болезнью, чреватой мучительной смертью.
Лейкемия.
Известие о том, что у Патрика лейкемия, поразило Джей словно гром с ясного неба. Патрик не мог заболеть! Молодой, сильный, спортивный, всеми любимый, он, казалось, будет жить вечно!
Кроме того, Патрик сам был врачом и работал в фармацевтической компании, занимаясь исследованиями в области новых лекарственных препаратов ради исцеления людей. Он отлично справлялся со своей работой и поэтому получил назначение в европейский филиал компании. Патрик не мог стать жертвой смертельной болезни! Неужели Господь допустил такую несправедливость?!
Между тем эту страшную весть сообщил Джей Божий человек – монах Мейнард, позвонивший ей в Бостон. Он руководил отделением естественных наук в католическом колледже, где работала секретаршей мать Джей.
– Вы должны срочно приехать домой, к матери, – сказал Мейнард. – Она нуждается в вас, Джей.
– Но как же мой брат? – пробормотала потрясенная Джей. – Насколько это серьезно? Ведь у него жена должна скоро родить…
– Все очень серьезно, – ответил брат Мейнард. – В Брюсселе он сейчас находится под наблюдением врачей, но мне бы не хотелось обсуждать подробности по телефону.
– Что? Обсуждать?
– Нам необходимо встретиться и побеседовать обо всем.
– Я хочу поговорить с мамой. Дайте ей трубку.
– Она не может сейчас с вами говорить, поэтому попросила меня позвонить вам.
У Джей голова пошла кругом. Ей рисовались самые ужасные картины семейного несчастья. Вдруг мама в шоке от страшного горя? Джей и ее мать Нона давно уже были в натянутых отношениях, почти на грани разрыва, однако теперь Джей волновалась за мать.
– Почему она не может говорить? – спросила она брата Мейнарда. – Что с ней?
– Ничего, – ответил монах и снова попросил Джей как можно скорее приехать домой.
Она стояла на крыльце материнского дома. Лицо было обветренным, на спутанных волосах блестели снежинки.
Джей довольно долго стучала в дверь, прежде чем ей отворил брат Мейнард в цветистой гавайской рубашке, которая резала глаз своей неуместной яркостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82