Для командира партизан „он объединял научное понимание революционной войны, считая ее единственным способом борьбы за свободу, с искренним христианством, которое он понимал и практиковал как безграничную любовь к беднякам, эксплуатируемым и угнетенным и как полную самоотдачу борьбе за их освобождение“. Цитировали слова одного аргентинского священника: „Христос – это любовь, и я хотел быть проводником этой любви; однако любовь не может присутствовать в отношениях раба и господина. Смерть Камило ясно дала мне понять, что я должен посвятить себя разрушению отношений рабов и господ в Аргентине. Я должен был воевать вместе с рабами, вместе с народом, воевать наравне с ними, быть не стоящим отдельно учителем… а настоящим участником, с ними – а не за них, с ними в их несчастьях, их неудачах, их насилии. Если я на это не спрособен, то я не человек народа, следовательно – и не человек Божий, т. е. не верующий в браство, которое и есть любовь“. Один католический богослов поместил Камило Торреса в один ряд с „самыми чистыми, самыми благородными… выразителями и мучениками нового христианства“, что вызывает в памяти воспоминания о мучениках-крестоносцах. Приводились даже доводы (в чем-то напроминающие традиционное опрадание жестоких мер против еретиков) в пользу тезиса, что в революции, хотя и необязательно насильственной, проявляется любовь ие только к угнетенным, по и к угнетателям, так как ее целью является освобождение этих последних от их греховного состояния.
После того как в 1798 году Наполеон захватил Мальту, деморализованный и обнищавший Мальтийский орден начал распадаться. Провинции – а точнее, то, что от них осталось, – функционировали самостоятельно, не обращая внимания на центральное руководство. Затем группа братьев выбрала великим магистром русского царя Павла I, который не был ни членом ордена, ни монахом, ни католиком. Папство с осторожностью признало Павла I в этом качестве, но он не пробыл долго на этой должности. После убийства Павла I орден в течение трех десятилетий не имел постоянного местопребывания, а в 1834 году расположил свою штаб-квартиру в Риме. Обретя почву под ногами, орден понемногу стал восстанавливаться, однако отказался от намерения возродиться в качестве военной силы на независимой территории (существовали планы отвоевать у турок какой-нибудь греческий остров или основать в Алжире орденское государство) и вернулся к своей первоначальной роли – заботе о больных и бедных. Сначала братья занимались благотворительностью только в папских землях, но потом распространили свою деятельность практически на весь мир. И хотя сейчас число рыцарей-монахов относительно невелико, более десяти тысяч католиков связаны с орденом в качестве членов-мирян.
С Мальтийским орденом связаны, хоть и не непосредственно, четыре других ордена святого Иоанна. Это протестантские рыцарские братства, и потому они не являются орденами Католической Церкви, а находятся пол покровительством почетных организации, федерального парламента Германии и королевских домов Швеции, Нидерландов и Великобритании. Три из них – Die Balley Branderburg des Ritterlichen Ordens Sankt Johannis vom Spital zu Jerusakem (Бранденбургский бальяж рыцарского ордена госпиталя святого Иоанна Иерусалимского), Johanniterorden i Swerige (Орден святого Иоанна в Швеции) и Johanniter Orde in Nederland (Орден святого Иоанна в Нидерландах) – ведут свое происхождение от бранденбургского бальяжа – провинции ордена госпитальеров, отколовшейся от основного ордена во время Реформации и превратившейся в протестантское братство. Четвертый – Тhe Grand Priory of the Most Venerable Order of the Hospital of St. John of Jerusalem (Великое приорство честнейшего ордена госпиталя святого Иоанна Иерусалимского) – возник в 1827 году при попытке французского отделения ордена госпитальеров заработать деньги на лондонском рынке п отправить из Англии небольшую морскую экспедицию в помощь грекам, отстаивавшим свою независимость от турок. За такую помощь госпитальерам был обещан остров в Эгейском море, который должен был использоваться как плацдарм для начала отвосвання Родоса. Все участники и наемники этой экспедиции должны были стать мальтийскими рыцарями. Но из этого предприятия ничего не вышло, а образовавшийся в процессе подготовки английский орден не был признан великим магистром в Риме. Однако в Англии он продолжал существовать и занимался благотворительной деятельность. Основанная им „Скорая помощь святого Иоанна“ привлекла внимание королевы Виктории, и она признала его в 1888 году орденом британской короны.
Второй сохранившейся до наших дней организацией крестоносцев является Немецкий (Тевтонский) орден с штаб-квартирой в Вене, хотя после 1923 года он превратился в священнический орден. Сегодня тевтонских рыцарей можно найти в Ridderlijke Duitse Orde Balije van Utrecht (Утрехтский бальяж Тевтонского ордена). Как и Бранденбургский бальяж госпитальеров, это комапдорство превратилось во времена Реформации в протестантскую общину.
Оба ордена являются сегодня активными христианскими благотворительными организациями, ведущими пастырскую работу или посвятившими себя заботам о больных и престарелых. На протяжении всей своей истории они не только воевали с „неверными“, но н оказывали помощь бедным п немощным, демонстрируя тем самым характерную для Средневековья связь между войной п милосердием. И эта традиция помогла им остаться верными своим первоначальным идеалам п целям п после отказа от военных действий. В деятельности этих орденов сегодня слышится эхо средневекового убеждения, что крестоносное движение – это акт любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146